Альбина Галямова (Albina Galyamova)
Режим ГКП является единственным в своем роде документом по нераспространению ракетных технологий, который подписали больше 140 стран. Однако многие страны с развитыми космическим программами (например: Израиль, Египет, Пакистан) до сих пор не являются его частью. Такое положение дел во многом обусловлено тем, что ГКП требует доработки как с точки зрения включения небаллистических ракет, так и его договорной основы.
Тема распространения ракетных технологий, как и большинство вопросов, касающихся нераспространения, является крайне политизированной, затрагивающей интересы ведущих держав мира, прежде всего Китая, России, США, американских союзников по НАТО. Во многом разобщенность Москвы и Вашингтона в начале 2000-х в вопросах ПРО и стратегической стабильности негативно повлияла на международные усилия по продвижению ракетного нераспространения.[1] В эпоху администрации Дж. Буша активно лоббировались идеи активных мер по нераспространению, включая ускоренное создание систем ПРО. Среди политической элиты того времени было распространено мнение о том, что «пассивные» методы ограничения ракетного распространения (например: формирование международно-правовых механизмов) неэффективны. Администрация Дж. Буша считала необходимым применение активных «контрраспространенческих» мер военного характера, в частности, ускоренное создание систем ПРО.
Россия же в свою очередь предложила создать под эгидой ООН юридически обязывающую Глобальную Систему Контроля за нераспространением ракетных технологий (ГСК), которую поддержали многие развивающиеся страны. ГСК включала в себя три основных блока. Во-первых, создание многостороннего режима транспарентности в отношении пусков ракет, который должен был стать мерой по укреплению доверия. Во-вторых, ГСК включала в себя предоставление гарантий безопасности странам, которые отказались от своих национальных военных ракетных программ. В-третьих, режим ГСК предусматривал постоянные многосторонние консультации по нераспространению ракетных технологий. Впоследствии на основе работы экспертной группы ООН был принят доклад, на создание которого повлияла именно российская инициатива. Он содержал информацию о ракетных программах всего мира, а также об опасностях, связанных с этой сферой. В докладе было заявлено, что создание системы контроля под эгидой ООН имеет смысл, так как ракетное распространение является серьезной угрозой международной безопасности (доклад был готов в июле 2002).[2]
Российской стороной также было предложено создать международный правовой инструментарий, которого не было в РКРТ, а также предоставление позитивных стимулов для стран, которые отказываются от ракетных носителей, использующихся как средство доставки ОМУ.[3]
Несмотря на то, что российская дипломатия 1996-2001 годов старалась спасти договор по ПРО (во многом инициатива по созданию ГСК была мерой противодействия американским планам по ускоренному строительству систем ПРО),[4] эти попытки не увенчались успехом «из-за превращения ПРО в своего рода фетиш» у многих политиков США.[5]
В связи с этим, ГСК была негативно воспринята западными странами с одной стороны, но с другой ее поддержали такие страны как Индия, Иран и ряд других развивающихся государств.[6] Некоторые эксперты критикуют данную инициативу за ее «всеохватность» и безразличие к возможной реакции потенциальных партнеров. Тем не менее, часть предложений российской стороны вошли в ГКП в результате многомесячных переговоров членов РКРТ.[7]
В 2002 году Гаагский кодекс поведения по предотвращению распространения баллистических ракет (ГКП) вступил в силу. Он был создан для укрепления и дополнения РКРТ и стал механизмом по регулированию развития ракетных технологий во всем мире. Основными задачами ГКП являются сдерживание разработки и размещения баллистических ракет, способных доставлять оружие массового поражения, обеспечение транспарентности запуска баллистических ракет и искусственных спутников, включая оповещение о программах разработки в данной области, уведомления о запусках ракет. Принципы ГКП в первую очередь направлены на укрепления доверия между странами-участницами путем ежегодных отчетов о своих программах в этой сфере. Однако нарушение этого кодекса не несет за собой каких-либо санкционных мер, поэтому Кодекс является больше руководством к действию, нежели юридически обязывающим документом.
Несмотря на то, что к Кодексу на данный момент присоединились 143 страны, ГКП не является совершенным инструментом урегулирования, поэтому ежегодно подвергается критике со стороны экспертов и международных организаций.
Одним из основных недостатков режима ГКП является тот факт, что он не распространяется на контроль над крылатыми ракетами и беспилотными летательными аппаратами в отличие от РКРТ, который включает в себя эти технологии. Сторонники Кодекса возразят, что для этого есть веские причины, связанные с прочной связью между баллистическими ракетами и ядерным оружием, а также с их технологическими характеристиками, особенно скоростью и относительной непроницаемостью. По мнению Марка Смита, тот факт, что ГКП сосредоточен на контроле исключительно тех ракет, которые имеются в достатке у крупных держав и которые никогда не использовались в конфликтах, а не на тех, которые до сих применяются, делает этот режим направленным только на поддержание стратегического преимущества[8].
Отсутствие какого-либо контроля над распространениями крылатых ракет подрывает доверие к Кодексу, так как таким образом формируется двойственный посыл. С одной стороны, государства-инициаторы настаивают на том, что сдерживание «расползания» баллистических ракет отвечает интересам всего международного сообщества, но, с другой стороны, эти же страны закрывают глаза на бесконтрольное увеличение торгового оборота крылатых ракет во всем мире.[9]
В свою очередь, в 2012 году Пакистан уже испытал крылатую ракету, способную нести ядерное оружие. Идея о том, что угроза ракетного ОМУ, особенно ядерного оружия, в основном ограничивается баллистическими технологиями, кажется все менее и менее релевантной. Таким образом, отсутствие крылатых ракет в Гаагском кодексе подчеркивает его явную ограниченность. Как отмечает специалист по ракетному распространению Аарон Карп: «Для того, чтобы ГКП увеличил количество государства членов, включение крылатых ракет в ограничительные списки является необходимым, так как многие страны уже открыто заявляют об этом»[10]. Учитывая быстрое наращивание количества крылатых ракет в таких регионах, как Ближний Восток и Южная Азия, и давнее недоверие к историческому наследию в Северо-Восточной Азии, а также безудержное соперничество ракетных программ по обе стороны Тайваньского пролива и в Южной Корее, настало время актуализировать Гаагский кодекс поведения с учетом меняющегося характера распространения баллистических и крылатых ракет[11]. Данный шаг повысит привлекательность ГКП для стран-не членов, так как все международное сообщество согласно с тем, что неограниченное распространение ракет подрывает региональную и международную стабильность.
ГКП изначально поощрял мирное использование баллистических ракет в космической сфере. Однако совместное развитие этой области оказалось довольно спорной и не широко распространенной. Возможно, необходимо рассмотреть более активное сотрудничество по космическим программам, чем сегодня, при условии их мирного характера. Обеспечение поддержки в таких сферах как геолокация, коммуникация, геологические изыскания, исследования климата и т.д. могут повысить интерес к участию в ГКП как нынешних, так и потенциальных будущих членов. Условия совместных космических программ среди участников ГКП требует многоуровневого обсуждения, однако целенаправленная разработка таких стимулов жизненно важна для будущего режима ракетного нераспространения. Кроме того, более широкое международное сотрудничество в мирном космосе также могло бы повысить прозрачность этих программ[12].
Невозможно не заметить, что количество участников в ГКП не увеличивается на протяжении многих лет. Ряд стран с активно развивающимися ракетными программами, включая Китай, Иран, Израиль, Пакистан, Северную Корею, не подписали ГКП. За последнее время из потенциально важных стран присоединилась только Индия. Это событие можно использовать как эффективный инструмент для расширения членства ГКП. Например, Пакистан можно убедить, ссылаясь на его главного противника (при условии, что Исламабаду удастся предложить столь же привлекательный и всеобъемлющий пакет мер безопасности. Кроме того, заслуживших доверия членов ГКП следует поощрять и расширять возможности для активизации деятельности на Ближнем Востоке. Иордания, Ирак ‒ это страны, которые могут обеспечивать региональную основу для серьезной информационно-пропагандистской деятельности в популяризации режима ГКП. Эти меры в совокупности могут впоследствии повлиять на позицию таких стран, как Израиль и Египет.
Однако основное препятствие в «популяризации» ГКП заключается в том, что такие государства, как Израиль и Египет все же навряд ли изменят свое мнение при текущем положении дел. Очевидным и простым решением является активизация деятельности участников, ведь без этого шага рекомендации по привлечению новых участников, вероятно, будут пустой тратой политической и интеллектуальной энергии. Например, объявление США о политике предварительного уведомления о запуске должно стать важным шагом на пути к достижению этой цели[13].
Даже после увеличения количества участников ГКП требует укрепления доверия. Необходимо найти правильный баланс между интересами различных сторон, включая страны, которые в настоящее время не являются членами ГКП, но чье членство желательно, чтобы каждая страна могла получать какие-то бенефиции либо в поддержке космической сферы, либо гаранта их безопасности.
Важно учитывать, что модернизация ГКП должна быть многомерной. В противном случае, против однобоких мер будет выступать большое количество стран, что может поставить под угрозу дальнейшее существование текущего режима[14].
Все вышеперечисленные меры, очевидно, потребуют взаимодействия с государствами, которые все еще отказываются вступить в ГКП. Процесс переговоров может быть осуществлен в рамках ООН или, возможно, путем возобновления встречи, которая состоялась между подготовкой проекта и подписанием ГКП. Для того чтобы данная инициатива была воплощена в жизнь, члены ГКП должны признать, что Кодекс требует доработки. Текст в его нынешнем виде явно не удовлетворяет многих, поэтому следует рассмотреть возможность внесения в него поправок на основе консенсуса.
Страны, до сих не подписавшие Кодекс, должны быть приглашены на консультационной основе. Помимо непосредственной выгоды от учета мнений и опасений критикующих сторон, такой подход может нивелировать восприятие ГКП как дискриминационного из-за его связей с РКРТ и его переговорного процесса[15]. Вопрос, который следует задать сторонам, не подписавшим соглашение, заключается в том, что может побудить их изменить свою позицию; что нужно включить в договор? Вопрос для государств-участников ГКП: какие изменения в тексте недопустимы? На эти вопросы должны быть сформулированы четкие ответы. Вероятно, что консенсус не будет достигнут сразу, так как необходимый минимум для вступления может превышать максимум, который могли бы принять подписавшие. Однако без начала активных переговоров новые механизмы не будут сформированы, а процесс распространения ракет будет увеличивать вероятность дестабилизации международной безопасности.
В целом ГКП неплохо выполняет задачу, для которой он был создан. Очевидно, что режим Кодекса может продолжить существовать и без модернизации. Однако, учитывая растущую нестабильность и продолжающееся расширение национальных ракетных программ (баллистических, крылатых и БПЛА), стоит подумать о серьезном реформировании.
[1] Виктор Мизин. Россия и РКРТ: эволюция подхода и будущее режима контроля.с. 50/ 2009// URL: https://mgimo.ru/files/127183/kb-10_Mizin.pdf
[2] Док. ООН A57/229, UN Secretary General, the report of the Panel of Governmental Experts on the issue of missiles in all its aspects/ 23 July 2002// URL: https://www.un.org/disarmament/wmd/missiles/
[3] Виктор Мизин. Россия и РКРТ: эволюция подхода и будущее режима контроля.с. 50/ 2009// URL:https://mgimo.ru/files/127183/kb-10_Mizin.pdf
[4] Договор между Союзом Советских Социалистических Республик и Соединенными Штатами Америки об ограничении систем противоракетной обороны 26 мая 1972 г./ URL: https://www.armscontrol.ru/start/rus/docs/abm-treaty.htm
[5] Виктор Мизин. Россия и РКРТ: эволюция подхода и будущее режима контроля. с. 52/ 2009// URL:https://mgimo.ru/files/127183/kb-10_Mizin.pdf
[6] Efimov Andrey. New Challenges to the International Non-Proliferation Regime and Nuclear Suppliers Group. Yaderny Kontrol. No 3. May-June 2000. Р. 55.
[7] Виктор Мизин. Россия и РКРТ: эволюция подхода и будущее режима контроля. с. 52/ 2009// URL:https://mgimo.ru/files/127183/kb-10_Mizin.pdf
[8] Dr Mark Smith. THE HCOC: CURRENT CHALLENGES AND FUTURE POSSIBILITIES/ 2013// URL: https://www.nonproliferation.eu/hcoc/wp-hcoc/uploads/2017/02/THE-HCOC-CURRENT-CHALLENGES-AND-FUTURE-POSSIBILITIES.pdf
[9] Dennis Gormley. Making the Hague Code of Conduct Relevant/ NTI 20.07.09// [Electronic source]. – URL: https://www.nti.org/analysis/articles/making-code-conduct-relevant/
[10] Ibid.
[11]Nikolai Sokov. The Hague Code of Conduct: Multivector Expansion/ Middleebury Institute if International Studies at Monterey. James Martin Center for nonproliferation studies, 10.10.2019 // [Electronic source]. – URL:https://nonproliferation.org/the-hague-code-of-conduct-multivector-expansion/
[12] Dr Mark Smith. THE HCOC: CURRENT CHALLENGES AND FUTURE POSSIBILITIES/ 2013// URL: https://www.nonproliferation.eu/hcoc/wp-hcoc/uploads/2017/02/THE-HCOC-CURRENT-CHALLENGES-AND-FUTURE-POSSIBILITIES.pdf
[13] Ibid.
[14] Nikolai Sokov. The Hague Code of Conduct: Multivector Expansion/ Middleebury Institute if International Studies at Monterey. James Martin Center for nonproliferation studies, 10.10.2019 // [Electronic source]. – URL:https://nonproliferation.org/the-hague-code-of-conduct-multivector-expansion/
[15] Dr Mark Smith. THE HCOC: CURRENT CHALLENGES AND FUTURE POSSIBILITIES/ 2013// URL-https://www.nonproliferation.eu/hcoc/wp-hcoc/uploads/2017/02/THE-HCOC-CURRENT-CHALLENGES-AND-FUTURE-POSSIBILITIES.pdf
