6 марта 2025 года на пресс-конференции в Овальном кабинете Дональд Трамп высказал намерение начать переговоры с Россией и Китаем о ядерном разоружении [1]. По его словам, мощность ядерного оружия «сумасшедшая», а денуклеаризация «была бы невероятной». Однако никакой существенной общественно-политической дискуссии за этими заявлениями до сих пор не последовало. Либо они прошли незамеченными, либо к нереализованным намерениям уже все привыкли.
С начала первого президентского срока и до сегодняшнего дня, Президент Трамп не раз заявлял о необходимости ядерного разоружения, так что это становится похоже на последовательную риторику. При этом, его подход всегда отличался избирательностью. Фокус на «большой тройке» — США, Россия и Китай — стал фирменным не только в сфере стратегической стабильности, но и в вопросах войны и мира в целом.
Статус и роль арсеналов других ядерных держав либо игнорировались, либо вызывали у него искреннее недоумение. Например, в 2018 году, на встрече с премьер-министром Великобритании Терезой Мэй и другими британскими официальными лицами Трамп внезапно спросил советника Джона Болтона: «А что, у Британии тоже есть ядерное оружие?». По воспоминаниям Болтона, «у чопорных британцев ни один мускул на лице не дрогнул, но глаза у них были как блюдца» [2]. Подобный эпизод ярко иллюстрирует главную проблему подхода Трампа: игнорирование многогранности международных проблем ради упрощения политики.
Трамп-переговорщик: требуй невозможного в надежде получить хоть что-то
Если предположить, что мир без ядерного оружия – настоящая мечта действующего президента США, то тактика его достижения, как и реализация большого спектра других внешнеполитических задач, напоминает игру в «испорченный телефон»: начать с заведомо нереалистичных требований, чтобы затем представить компромисс как победу.
Так, в том же 2018 году Президент Трамп потребовал от КНДР полной денуклеаризации в обмен на снятие санкций. Итогом стали лишь символические шаги вроде закрытия полигона «Пунгери» [3]. С НАТО история повторилась. Угрозы выйти из альянса в период первого срока сменились триумфальными заявлениями о «рекордном увеличении оборонных бюджетов» европейских государств [4].
Сейчас мы можем наблюдать новый виток заявлений о скором выходе США из НАТО, на более серьезном уровне, чем было ранее. Касательно сокращения стратегических вооружений, в ноябре 2019 года Дональд Трамп потребовал включить Китай в трёхсторонний договор, хотя арсенал Поднебесной в 10 раз меньше американского. МИД КНР ответил, что в предложении Вашингтона начать трехсторонние переговоры «нет ни честности, ни серьезности» [5].
При этом Президент Трамп так и не продлил действие договора СНВ-III, истекавшего 5 февраля 2021 г. За него это пришлось делать администрации Джо Байдена почти в последний момент [6]. Все указывает на то, что для новоизбранного Президента США образ «жёсткого переговорщика» важнее результата. С другой стороны, нельзя отрицать и достижения, пусть и более скромные, что декларирует и сам Дональд Трамп.
Трамп-избранный президент: рейтинг превыше всего
Касательно популярности среди избирателей, что оказывает существенное влияние на действия любого политика, стоит отметить, что темы снижения международной напряженности, «разрядки» и разоружения всегда были маргинальными для электората Дональда Трампа, который традиционно поддерживал жёсткий курс. Однако к 2024 году его команда начала использовать пацифистскую риторику для привлечения умеренных избирателей, уставших от «бесконечных войн» [7].
Американский правый курс поменял свое направление и перешел с желания военного доминирования по всему миру к политике сокращения военных расходов и изоляционизма в том или ином виде, что констатируют политологи [8]. Лозунги вроде «Мир через силу» позволили совместить имидж миротворца с давлением на оппонентов. Но здесь же кроется и противоречие, так как сокращение ядерных арсеналов требует многосторонних усилий и выстраивание новых международных институтов.
Как удастся господину Трампу сочетать отсутствие многовекторности ядерной политики и желание сокращать бюджетные расходы с намерением перестроить систему глобального сдерживания с ядерных рельс на более конструктивные начала, пока остается неясным. До сих пор политика изоляционизма скорее ослабляла глобальную систему безопасности, чем укрепляла ее.
Трамп-миротворец: особенности характера как движущая сила
Личность хозяина Белого дома — ключ к пониманию его мотивов. С 2016 года Дональд Трамп культивировал образ миротворца. Его саммиты с Ким Чен Ыном, несмотря на отсутствие конкретных договорённостей, подавались как «прорыв в мировой дипломатии» [9].
Переписка с Президентом России, которую он называл «секретом мира», и фотографии на границе КНДР и Южной Кореи в 2019 году работали на тот же нарратив. Даже критика союзников по НАТО или выход из Иранской ядерной сделки (СВПД) преподносились как шаги к «справедливому миру» [10, 11]. По всей видимости, за этим фасадом — не системная стратегия, а желание войти в историю как «президент-миротворец».
То же касается и ядерного оружия. До сих пор, к сожалению, существенных шагов в направлении денуклеаризации, помимо заочной дискуссии с президентом Франции, предпринято не было.
Заключение
Заявления Президента США о ядерном разоружении никак не противоречат соображениям повышения рейтинга среди американских избирателей, в какой-то мере отражают его политику начала переговоров с нереализуемых требований, и в большей степени продиктованы личными амбициями, стремлением к незыблемому историческому наследию.
Вне зависимости от результата последующих переговоров американский лидер вернул тему ядерных рисков в публичную повестку, что ценно само по себе. Какими бы мотивами не руководствовался новоизбранный Президент США, поступки мы оцениваем по последствиям, а не намерениям. Если международная безопасность укрепится, а ядерное оружие будет представлять меньшую угрозу цивилизации или исчезнет вовсе, то да поможет ему Бог.
Ключевые слова: Глобальная безопасность; Контроль над вооружениями; Россия-США
AC
F13/AST – 25/04/04