Зона, свободная от ОМУ, на Ближнем Востоке – Осмысляя итоги ноябрьской (2019 г.) конференции по ЗСОМУ в Нью-Йорке

• Прошедший 2019 год был отмечен значимым событием в сфере укрепления режима нераспространения ОМУ – ноябрьской Конференцией ООН по вопросу создания ближневосточной ЗСОМУ. Конференция в целом прошла успешно. Успешнее, чем можно было полагать перед ее началом. Таким образом, стартовал новый, серьезный, долгосрочный процесс продвижения к Ближнему Востоку, свободному от ядерного оружия и иного ОМУ.
  
• По итогам пятидневной работы страны-участницы приняли политическую декларацию, провозгласив обязательство открыто и инклюзивно продолжать разработку договора о создании ЗСОМУ на основе договоренностей, добровольно заключенными государствами этого региона. Документ приветствует все инициативы, резолюции, решения и рекомендации по зоне. Участники конференции полагают, что создание верифицируемой зоны значительно улучшит региональный и международный мир и безопасность. Была выражена уверенность, что работа данной Конференции по разработке договора позволит добиться доверия в регионе. Всем государствам региона было направлено приглашение поддержать декларацию и принять участие в следующих сессиях Конференции.
  
• Что этот новый процесс означает в контексте приближающейся Обзорной конференции (ОК) 2020 года по рассмотрению действия Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО)? Проще говоря: насколько позитивный эффект от ноябрьской конференции снизит градус обсуждения ЗСОМУ на предстоящей ОК 2020 года? И что эта динамика будет означать для России и ее интересов? Ведь Россия в этом вопросе – назовем вещи своими именами – один из ключевых игроков. И она стала им далеко не вчера.
  
• Сначала суммирую позитивные моменты. Во-первых, ноябрьской конференции удалось положить начало практической деятельности по выполнению резолюции 1995 года. Это событие было отмечено широким участием стран региона и четыре из пяти ядерных держав. Во-вторых, аргументы о не инклюзивном характере запущенных переговоров не выдерживают критики, поскольку возможно подключиться к работе на второй и последующих сессиях Конференции. В-третьих, политическая декларация Конференции служит четким сигналом международному сообществу, что участники настроены на продолжение совместной работы. Наконец, в-четвертых, переговоры показали взаимодополняемость двух площадок – конференций ДНЯО и ООН – для обсуждения ЗСОМУ.
  
• Тем не менее, противоречия между основными группами игроков (ЛАГ, с одной стороны, и Израиля с США, с другой) остаются неразрешенными. Хуже того, пока нет доводов полагать, что Израиль и США изменят свое отношение к запущенному на площадке ООН процессу. Более того, мы вынуждены крайне негативно оценить их курс, который был, по сути, направлен на срыв конференции. Известно, что Израиль и США на площадке МАГАТЭ и других международных организаций призывали государства игнорировать ноябрьские переговоры.
  
• Сложно судить, насколько удалось абстрагироваться от негативной повестки и сфокусироваться на общем видении проблематики. Тем не менее, есть ощущение, что градус обсуждения ЗСОМУ на предстоящей ОК 2020 года будет ниже, чем на ОК 2015 года. Пусть и очень частично и очень ненадолго, но пар был выпущен.
  
• Начиная с 1995 года, Российская Федерация прикладывает последовательные, системные усилия к тому, чтобы ЗСОМУ на Ближнем Востоке стала реальностью. Россия действует одновременно и комплексно, и точечно. Так, Россия приложила основные усилия, чтобы химическое оружие исчезло из арсенала Сирии. Россия все эти годы и десятилетия последовательно вела дело в сторону дипломатических развязок по предотвращению появления в регионе нового государства с ядерным оружием – Ирана. Настойчивые дипломатические усилия увенчались заключением СВПД, формированием прозрачности ядерных действий и намерений Ирана; и отнюдь не по вине России СВПД сегодня трещит по швам. Напротив, Россия делает все возможное, чтобы сохранить СВПД и, таким образом, обеспечить долгосрочные гарантии того, что Иран останется в рамках своих обязательств по ДНЯО в качестве неядерного государства и все эти обязательства будут верифицированы.
  
• Ближний Восток находится вблизи российских границ и границ союзников России по ОДКБ. Создание ЗСОМУ полностью отвечает национальным интересам России. Россия также кровно заинтересована в том, чтобы ОМУ было удалено и с периферии ближневосточного региона, – говорим здесь прежде всего о Турции (на территории которой по-прежнему размещено американское ядерное оружие). Хотя израильский ракетно-ядерный арсенал не представляет непосредственной военной угрозы для России, имея в виду отношения углубленного партнерства, сложившиеся в последнее время между двумя странами, в целом он является дестабилизирующим фактором в регионе и на его периферии.
  
• Поэтому России следует и впредь, несмотря на неблагоприятную международную обстановку и скептицизм, а иногда и прямое противодействие Вашингтона, активно отстаивать свою позицию по вопросу ближневосточной ЗСОМУ. Такой последовательный, настойчивый подход позитивно воспринимается нашими партнерами в регионе, прежде всего Египтом. Но даже и те региональные государства, которые сохраняют известную настороженность в отношении России (как, например, монархии Персидского залива), не могут игнорировать того факта, что позиция России по вопросу о ЗСОМУ внятна, логична, самостоятельна, не подвержена политической конъюнктуре.
  
• Однако Россия не может выполнять домашнее задание за тех, кто вообще-то за него в ответе, – а именно за сами государства региона. Последовательно содействуя формированию благоприятных условий для создания на Ближнем Востоке зоны, свободной от ОМУ, Россия не должна и не будет делать чужую работу. Безопасность в регионе – прежде всего забота государств самого региона. Ближний Восток полон конфликтами и редко знал минуты мира и покоя. Наличие в регионе ОМУ уже приводило к катастрофическим последствиям: вспомним применение Ираком химического оружия в войне против Ирана. Повторения таких событий нельзя допустить. Тем более нельзя допустить расползания в регионе ядерного оружия и военных ядерных технологий.

Текст основан на тезисах выступления на экспертном семинаре ПИР-Центра и Дипломатической академии МИД России 12 марта 2020 года