Эксклюзивное интервью
Встреча министров иностранных дел арабских государств, Турции и ряда стран Европы, прошедшая 12-13 января в саудовской столице Эр-Рияде, показала общую растущую обеспокоенность из-за обстановки в Сирии. Свержение президента Башара Асада в минувшем декабре стало одним из главных событий ушедшего 2024 года. Напряженность в стране сохраняется. Своим комментарием поделилась Елена Владимировна Супонина, член Экспертного совета ПИР-Центра с 2024 г., кандидат философских наук и политолог-международник.
Интервью провел стажер программы «Россия и ядерное нераспространение» Герман Селявин.
Герман Селявин: Почему стремительный крах правительства Асада стал сюрпризом для международного сообщества?
Елена Супонина: Правительство Асада упало очень быстро, что стало неожиданностью для многих. Однако Россия предупреждала президента Сирии о том, что с севера страны, который не контролировался властями, исходит такая угроза. Более того, и летом 2024 года, и осенью, незадолго до известных событий, Башар Асад получил несколько предупреждений о том, что боевики готовятся к нападению.
Сюрпризом стал тот факт, что армия Асада оказалась не готова к отражению атак. О том, что «напряженности не избежать», в Дамаске знали. Тем не менее степень слабости сирийской армии оказалась запредельно большой. Этому ослаблению есть ряд причин – как политических, так и социально-экономических.
Во многом ответственность за случившееся лежит на свергнутом президенте Башаре Асаде и его окружении. В Сирии следовало проводить экономические и политические реформы, надо было активнее поддерживать национальный диалог, в том числе с умеренной оппозицией. Об этом Москва неоднократно говорила Дамаску, однако многие рекомендации были проигнорированы. Сейчас даже иранское руководство утверждает, что давало некоторые советы Башару Асаду, но тот им не внял.
Главной ошибкой стало то, что вооруженная оппозиция, противостоявшая властям, не была лишена поддержки части населения. И в этом также во многом вина свергнутого правительства. Однако объективности ради следует отметить, что против Сирии еще с 70-х годов XX века и до сих пор действуют американские и другие западные санкции. На протяжении десятилетий они регулярно ужесточались, а особенно усилились после волнений 2011 года, охвативших Ближний Восток, включая Сирию, что спровоцировало там длительный гражданский конфликт.
Герман Селявин: Кто выглядит бенефициаром событий в Сирии?
Елена Супонина: Сначала продолжу о причинах случившегося. Ситуация усугубилась расколом Сирии. На севере без согласования с правительством находились турецкие военные, а на востоке и северо-востоке страны – американский контингент. США контролируют нефтяные и газовые месторождения Сирии. Тем самым они лишили центральную власть основного источника дохода.
Утверждение, что произошедшее стало полной неожиданностью для всех, наверное, преувеличение. Не случайно в этом деле быстро выявились бенефициары. Ими если не в стратегическом плане, то хотя бы в тактическом, стали Турция и Израиль. Эти страны, похоже, были готовы к такому развитию событий. Американцы тоже, хотя и поразились столь быстрому отступлению сирийской армии, оказались готовы к тому, чтобы оперативно выйти на связь с вошедшими в Дамаск вооруженными группами, хотя некоторые из них находятся в черных террористических списках США.
Герман Селявин: Как события в Сирии отразились на позициях Ирана? Ведь утрачен ключевой элемент шиитского полумесяца?
Елена Супонина: Иран очень болезненно воспринял события в Сирии и утрату там своего влияния. К тому же произошло это сразу после тяжелейшего конфликта между Израилем и ливанской организацией «Хезболла», которая считается близкой Ирану. Ослабление «Хезболлы» в Ливане, а затем лишение позиций в Сирии – все это стало серьезным ударом по активности Ирана в регионе.
Однако, на мой взгляд, началось это еще раньше, в январе 2020 года, когда при президенте Дональде Трампе американский беспилотник, нарушив международное законодательство, ликвидировал иранского генерала Касема Сулеймани во время его официального визита в соседний Ирак. Убийство произошло, когда кортеж иранцев и встречавших их иракцев выезжал из международного аэропорта Багдада.
Устранение Сулеймани положило начало реализации долгосрочного плана по ослаблению проиранской оси в регионе Ближнего Востока. События декабря 2024 года в Сирии являются частью этого плана, за которым стоят, в первую очередь, США и Израиль. Очевидно, что 2025 год станет продолжением этих драматических событий на Ближнем Востоке.
Герман Селявин: Ситуация на Ближнем Востоке продолжит обостряться? Верно?
Елена Супонина: Да, конечно. В 2025 году ситуация на Ближнем Востоке будет обостряться. Хотя нельзя исключать, что поначалу избранный президент США Дональд Трамп предложит Ирану переговоры. Однако условия будут таковы, что стороны ещё не раз встанут на путь конфронтации. Этим воспользуется израильский премьер-министр Беньямин Нетаньяху, который стремится к нагнетанию напряжённости вокруг Ирана.
Герман Селявин: Вы упомянули Иран как ключевого игрока, который опасается потерять своё влияние в регионе. Влияет ли неопределённость текущей ситуации на Ближнем Востоке, в частности в Сирии, на ускорение Ираном своей военной ядерной программы?
Елена Супонина: Иран – это важный игрок на Ближнем и Среднем Востоке. Это партнёр России, член таких влиятельных организаций, как ШОС и БРИКС. Однако в 2024 году Иран столкнулся с серьёзными трудностями. В стране на фоне напряжённой региональной ситуации всё чаще звучат призывы к пересмотру подходов к разработке ядерного оружия.
Иран является религиозным государством, и ранее высшее духовное руководство издало фетвы, запрещающие разработку ядерного оружия как «харам», то есть «грех». Однако сейчас в Иране говорят, что сталкиваются с экзистенциальной угрозой, и на этом фоне обсуждаются возможные изменения в ядерной доктрине.
Иран продолжает сотрудничать с МАГАТЭ. Несмотря на то, что доклады организации под руководством Рафаэля Гросси нередко содержат критику в адрес Тегерана, Иран до сих пор удерживается на важном пороге и не переступает его. Тем не менее, в Иране усиливается дискуссия по этому вопросу. Угрозы со стороны Израиля и США укрепляют позиции сторонников ускорения работ в этом направлении. Вопрос ядерного оружия пока остаётся в правовых рамках, но внутренняя напряжённость в Иране растёт.
Герман Селявин: Как вы оцениваете устойчивость коалиционных сил во главе с запрещённой организацией «Хайят Тахрир аш-Шам», которые сейчас пришли к власти в Сирии?
Елена Супонина: Название «Хайят Тахрир аш-Шам» переводится с арабского как «Лига освобождения Сирии». Это запрещённая во многих государствах зонтичная структура, под сенью которой действует множество различных группировок. При этом они никогда не были едиными – ни по идеологии, ни по политическим взглядам, ни по методам борьбы.
Костяком является «Фронт ан-Нусра» (в переводе – «Фронт поддержки»), который также объявлен террористическим. Его лидер и основатель – Мухаммад Аль-Джулани. Правда, теперь он использует своё настоящее имя Ахмад аш-Шараа. Отказавшись от боевого псевдонима, он обещает переименовать и организации, которые создал. Он уже заявил, что разработка новой конституции Сирии займёт три года, а на подготовку к новым выборам уйдёт не менее четырёх лет.
Сирия – многонациональная и многоконфессиональная страна. Там расселены разные религиозные и этнические группы. Линии напряжённости между курдами и арабами, например, или между сторонниками светской или религиозной политических систем, сохраняются. Обстановка обострится в ближайшем будущем. Страна остаётся раздробленной, а внешние игроки, такие как Турция, США, Израиль и другие, продолжают вмешиваться в её внутренние дела, что лишь усиливает нестабильность в регионе.
На этом фоне стоит напомнить, что это Россия более десяти лет назад выдвинула мудрую инициативу по ликвидации химического оружия в Сирии. В рамках специально разработанной программы из страны были вывезены тысячи тонн химических веществ и боеприпасов, которые затем были уничтожены при содействии международного сообщества. Та своевременная инициатива сделала Ближний Восток хотя бы немного безопаснее.
Ключевые слова: Ближний Восток; Глобальная безопасность; Сирия
GULF
F4/SOR – 25/01/14
