Эксклюзивное интервью
На фоне нарастающей милитаризации Европы и изменений в глобальной безопасности мы рады представить интервью с Владимиром Николаевичем Верховцевым, генерал-полковником (в отставке), генеральным директором АО «Росатом Недра».
Данное интервью основано на сессии вопросов и ответов, прошедшей в рамках семинара «Ядерное оружие — основа обеспечения безопасности Российской Федерации» в МГИМО 20 марта 2025 года. Мероприятие было организовано в рамках магистерской программы «Международная безопасность» и посвящено актуальным вызовам глобальной безопасности, включая милитаризацию Европы, ядерные угрозы в космосе и перспективы сотрудничества в области ядерной энергетики. Владимир Николаевич поделился своим взглядом на текущую ситуацию.
Герман Селявин: Два дня назад Фридрих Мерц обсудил с Парижем, а также с Лондоном совместное использование их ядерных потенциалов для защиты всего ЕС. Также недавно в Бундестаге приняли положение о снятии так называемого «долгового тормоза» на военные расходы. Европа активно милитаризуется. Как бы вы оценили заявления европейских лидеров, или, можно сказать, угрозы с их стороны? И что, с Вашей точки зрения, должна предпринять Российская Федерация, чтобы пресечь такую агрессивную риторику со стороны Франции и Германии?
Владимир Верховцев: Я выскажу свою точку зрения. Думаю, что здесь больше политики, чем реальной угрозы. Особенно это касается Макрона. Раньше я относился к нему с большим уважением как к лидеру Франции, но сейчас его действия — это чистый пиар. Ничего святого в них нет.
По всей видимости, падающий рейтинг заставляет его вбрасывать то одну мысль, то другую: то он принимает решение отправить войска на Украину, то предлагает разместить ядерное оружие на территории Украины, но на границе с Германией. Извините, но что это дает? С военной точки зрения это не имеет смысла. У него и так все там размещено, и, я вам скажу, не так много. Это вообще крохи.
Если брать баланс того, что есть в Российской Федерации или в Китайской Народной Республике — это две страны, которые обладают мощнейшим ядерным потенциалом, а третья, конечно, Соединенные Штаты Америки, — то у них есть триада: наземная, морская и воздушная составляющие.
У французов тоже раньше была триада, но сейчас они оставили только морскую составляющую и небольшой авиационный компонент. У англичан — только морская составляющая, и то они держат в боевом составе одну лодку. И посмотрите, как у них сейчас с лодками: то одна выходит из строя, то другая. Там постоянно происходят какие-то аварийные ситуации.
Я считаю, что это чистая политика и пиар, не более того. Конечно, мы должны относиться к этому соответствующим образом, и я думаю, что мы так и поступаем, не придавая этому излишнего веса.
Мне казалось, что Олаф Шольц, какой бы он ни был, все же более-менее вдумчивый политик. Но чего сейчас не хватает в Западной Европе? Уровень политиков, которые пришли к власти, находится на очень низком интеллектуальном уровне, как хотите это называйте. Мне кажется, им просто не хватает образования.
Я, может, говорю грубо, но посмотрите: они делают безответственные заявления. Взять Анналену Бербок. Вы понимаете, что у нее за плечами? Она с детства таскала родителей по митингам «Зеленых», влилась в партию и стала министром иностранных дел Германии. Я вспоминаю Ганса-Дитриха Геншера — это были величайшие политики с колоссальным опытом, способные реагировать на ситуацию и понимать баланс. А сейчас приходят люди, как тот же Эммануэль Макрон. Что он имеет за плечами? Или госпожа фон дер Ляйен.
Мне сложно оценивать их с точки зрения жизненного опыта. Их политические заявления — это чистый пиар, никакой реальной политики. Или Кая Каллас, нынешний министр иностранных дел ЕС, эстонка. Я понимаю, что Эстония — «величайшая держава в Европе». Она грозится воевать с Россией и Китаем. Как вообще до такого можно дойти? Может, я слишком эмоционально реагирую, но это все — зарабатывание политических очков.
Кирилл Прохоров: Размещение ядерного оружия в космосе сейчас юридически запрещено, но запрет — это лишь риски. Насколько это технически возможно и целесообразно?
Владимир Верховцев: В Советском Союзе ядерному взрыву в космосе уделялось большое значение. Но это не обязательно осуществлять из космической группировки.
Пожалуйста, можно запустить ракету и взорвать ее на определенной высоте. Это мгновенно уничтожит всю группировку спутников в космосе. Там действует жесткое рентгеновское излучение — то, о чем я говорил: пять поражающих факторов.
Ударной волны нет, но есть мощнейшее световое и рентгеновское излучение. Сдует ли это только вражеские спутники или вообще все?
А как же наши? И наши тоже пострадают. Все будет мгновенно сожжено. Конечно, спутников сейчас много, и Земля круглая: часть из них будет на другой стороне. Но если сначала взорвать один заряд, а потом второй, когда эти спутники окажутся в зоне поражения, то вся группировка будет ослеплена.
А что такое война без космических аппаратов? Это отсутствие разведки, связи, интернета, привязки к местности. Это возврат к войне 1945 года.
Пока запреты действуют. Размещения ядерного оружия в космосе нет и, как я понимаю, не планируется. Все эти задачи, на мой взгляд, можно решить с Земли. Но если встанет вопрос размещения, я думаю, до этого не дойдет, коллеги. Я слежу за обстановкой, которая сейчас развивается.
Конечно, мне было обидно где-то полгода-год назад, когда «тормоза ядерные» были полностью сброшены. Колесница ядерной угрозы неслась без тормозов.
Если бы лет 10–12 назад, при моем увольнении, кто-то спросил: «Будет ли ядерная война?», – я бы посчитал этого человека сумасшедшим. Я был уверен: ядерное оружие нужно только для обеспечения глобального стратегического мира. Я не мог представить, что будет обычная война против ядерного государства. Но посмотрите, как все перевернулось. За 10 лет все изменилось.
Во-первых, против Российской Федерации, обладающей мощнейшим ядерным потенциалом, ведут гибридную войну.
Во-вторых, заявления Макрона, Шольца: я даже фамилию нынешнего премьер-министра Великобритании не запомнил. Но все достали «шашку», не понимая, к чему это приведет. То же самое было и в Штатах.
Сейчас, хоть я и отношусь к нему (прим. ред. – Дональду Трампу) двояко, пришел человек, который, судя по его высказываниям, понимает: надо «нажать на тормоза». Иначе мы доведем мир до уничтожения. Многие, вроде госпожи Бербок и других, не осознают последствий.
Они говорят: «А что такого?» В Хиросиме и Нагасаки были ядерные удары — люди же живут, погибло всего 300–350 тысяч японцев. Ничего, процветают!
Прежде всего, это были воздушные взрывы. Кощунственно звучит, но это «чистые» ядерные взрывы. Вы видели, как происходит взрыв: огненный шар (плазма) не касается земли — и это хорошо. Радиоактивные осадки частично рассеиваются в атмосфере. Но если шар коснется земли, вся местность спечется в пыль и грязь.
Этот спекшийся радиоактивный материал. Период полураспада плутония — 26 тысяч лет. На такой территории уже ничего нельзя будет делать.
Есть и другой пример. Многие предлагают: «Давайте применим тактическое ядерное оружие!» Я считаю: даже один заряд спровоцирует обмен ударами. А это конец цивилизации. Северное полушарие погибнет сразу, южное — через полгода. Не от зарядов по Европе, а от радиации.
Сейчас население — 7 миллиардов, может, больше, я отстал. Если останется 100 миллионов — уже хорошо. И то это будут особые «особи». С ядерной угрозой нужно обращаться очень аккуратно.
Дарья Морозова: Заинтересован ли Росатом в разработке месторождений Латинской Америке, учитывая, что сейчас страны ведут конкуренцию за редкоземельные металлы, в том числе Латинской Америке, где расположены большие запасы лития? Есть ли ли какие-то проекты, которые реализуются или планы по будущей разработке?
Владимир Верховцев: Росатом заинтересован, потому что он уже ведет такие проекты с Боливией. Действительно, там очень большие запасы лития. Правда, этим занимается другой дивизион, «Техснабэкспорт», который возглавляет Сергей Юрьевич Полгородник, и он там это дело ведет. Конечно, это крайне интересная штука, и они ее разрабатывают.
Более того, я не политик, а военный, но скажу вам, что я бы, например, с американцами наши месторождения поразрабатывал. Но у нас не очень хватает средств, это единственное.
Владимир Андреевич Орлов правильно заметил, что нам очень тяжело конкурировать с Китайской Народной Республикой в этом плане по редкоземелью. Почему? У китайской стороны, и это очень правильно, существуют широчайшие дотации на развитие редкоземельных материалов.
Американцы также дотируют производство у себя, но так, как это делает Китай, никто не может. Они платят дотацию за каждый квадратный метр в цеху. Таким образом, они настолько снижают уровень себестоимости за счет дотаций государства, чего мы себе позволить не можем.
Но это, правда, может когда-то очень сильно сказаться и ударить по этому делу. Я понимаю, что в конкурентной борьбе они просто выигрывают. У России цена урана — 12–14 долларов за килограмм. У Китая было 20, но они ввели дотации, и стало шесть долларов за килограмм. Так как рынок сейчас свободный, открытый, то если у нас он стоит 14, а в Китае шесть, то будут покупать в Китае. Либо мы должны директивно опустить цену, но это уже будет не по правилам рыночной экономики.
Ключевые слова: Глобальная безопасность; Ядерное нераспространение; Ядерная безопасность
RUF
F13/AST – 25/04/03
