2 ноября 2023 г. президент Российской Федерации Владимир Путин подписал закон об отзыве ратификации Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ). Заместитель министра иностранных дел Сергей Рябков, в свою очередь, ранее заявил, что несмотря на это решение российская сторона продолжит передавать свои данные и получать чужие в рамках функционирования Международной системы мониторинга ДВЗЯИ.
5 декабря 2023 г. состоялись VII Международные Тимербаевские дебаты на тему «Действительно ли необходимо возобновлять ядерные испытания, и действительно ли это нанесет ущерб режиму нераспространения ядерного оружия?», в ходе которых участники рассмотрели широкий круг политических, военных, технических, научных, социальных, экономических, экологических, геополитических и других аспектов обсуждаемой повестки.
Кроме того, ПИР-Центр провел интервью с доцентом кафедры международных отношений и внешней политики России МГИМО МИД России, членом Экспертного совета ПИР-Центра Ильдаром Ахтамзяном. В рамках беседы обсудили отзыв ратификации ДВЗЯИ, вопрос необходимости возобновления ядерных испытаний и пересмотра положений российской ядерной доктрины, влияние данных решений на режим ядерного нераспространения.
Интервью провела стажер Образовательной программы ПИР-Центра Вероника Терпугова.
Интервью подготовлено в рамках проекта «Глобальная безопасность: взгляд из России — для молодежи по всему миру» (при поддержке Фонда президентских грантов).
Вероника Терпугова: 2 ноября 2023 г. Владимир Путин подписал закон, согласно которому Россия отзывает ратификацию Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ). Почему на протяжении 23 лет Россия была готова идти на компромисс с США, которые так и не ратифицировали Договор?
Ильдар Ахтамзян: Последняя четверть века — период, когда договоров становится все меньше и меньше: начиная с торпедирования США Договоров ПРО и РСМД и заканчивая вынужденным приостановлением обязательств по СНВ-3 со стороны России. Возникает определенное ощущение продолжающегося обвала массива соглашений. Самое главное, что еще с конца 1950-х гг. у нас сложилось общее с США понимание об особой роли «стратегической стабильности».
Весь советский период и первые годы после распада СССР мы считали, что живем во времена выполнения VI статьи ДНЯО и все мы системно будем продвигаться к обозначенной в ней цели полной ликвидации ядерного оружия. На мой взгляд, за каждый договор нужно бороться до конца. Никколо Макиавелли говорил, что «то оружие свято, на которое последняя надежда». Перефразируя его, я бы сказал про ДВЗЯИ: «Те договоры святы, на которые последний расчет».
Все прекрасно знают, что подавляющее большинство государств и подписало, и ратифицировало ДВЗЯИ, но по Приложению 2 есть вполне конкретный список из 44 государств, из которых 41 подписало Договор. Из числа государств, обладающих ядерным оружием, только Россия — вместе с Великобританией и Францией — подписала и ратифицировала ДВЗЯИ и рассчитывала, что Договор ждет предсказуемый успех, однако США в 1990-е гг. приостановили процедуру ратификации со своей стороны. В дальнейшем, глядя на них, целый ряд «проблемных стран» из списка по Приложению 2 также воздержался, что, как мне видится, потопило немыслимый по своей важности инструмент, который уже давно должен был вступить в силу.
Если говорить о позитивном потенциале, который мы не хотели бы растерять и потому почти четверть века ждали, пока США все-таки ратифицируют Договор, стоит сказать об уникальном механизме контроля — Международной системе мониторинга (МСМ). Механизм создан, но, по сути, находится в подвешенном состоянии, потому что Договор так и не вступил в силу.
На мой взгляд, за эти 23 года Россия более чем оправдала ожидания всех тех, кто выступает за исполнение VI статьи ДНЯО, за всеобщее и полное разоружение. Мы честно сыграли свою роль до конца.
Вероника Терпугова: По словам главы комитета Госдумы по обороне Андрея Картаполова, отзыв ратификации ДВЗЯИ позволит России перевести стратегические силы в полную боевую готовность. Что это означает в практическом плане? Какая может последовать реакция со стороны США?
Ильдар Ахтамзян: На мой взгляд, Россия не будет бежать впереди паровоза. Я не берусь говорить, какие именно новые элементы «полной боевой готовности» имел в виду А. Картаполов, так как наши стратегические ядерные силы были приведены в полную боевую готовность еще в феврале 2022 г. Возможно, имелись в виду отдельные элементы военно-морских сил.
Здесь важно отметить, что, по наблюдениям космических средств, со стороны США началась совершенно неоправданная активность на полигоне в Неваде, где в 2018-2023 гг. был расширен комплекс U1a, что касается не только России, но и тех же Франции и Великобритании, которые ратифицировали ДВЗЯИ и ожидали его скорейшего вступления в силу. Это может затронуть и третьи страны, особенно страны Южной Азии, которые провели свои ядерные испытания, невзирая на Договор. Индия ранее даже готова была говорить о запрещении производства расщепляющихся материалов. Что же будет теперь? Со стороны России, как и США, как мы уже видели, в военном плане измениться может немногое, а со стороны третьих стран последствия могут быть самые непредсказуемые.
Вероника Терпугова: 21 февраля 2023 г. в послании Федеральному Собранию Владимир Путин заявил, что Россия вернется к проведению ядерных испытаний в том случае, если США сделают это первыми. Если в рамках модернизации своего ядерного арсенала США проведут полномасштабные испытания на полигоне в Неваде, где могла бы провести аналогичные испытания Россия? Могут ли быть задействованы Арктика и Новая Земля? Было бы возобновление проведения ядерных испытаний рациональным шагом для России?
Ильдар Ахтамзян: На мой взгляд, Арктика — достаточно чувствительный регион, где последствия проведения ядерных испытания трудно предвидеть, если они будут проведены где-то вне заявленных полигонов. Новая Земля звучит более реалистично. Это не просто полигон, а целая система, где проводились в том числе испытания сверхмощного оружия (до 58 Мт).
Я считаю, что политически России испытания все же не нужны. Однако есть позиция военных — как российских и американских, так и из других стран — и она хорошо известна: ядерное оружие требует проведения периодических испытаний. Только что Пентагон объявил о разработке нового типа боезаряда для Европы — B61-13. Это очень тревожно: то, что уже стоит на вооружении, было испытано ранее и в нем сомнений нет. Как только США говорят о модернизации, в каждой военной голове возникает вопрос: «А было ли это испытано?» Почему Россия должна будет ответить даже на одно испытание США одним испытанием, а не серией?
В 1960-е гг., как очень убедительно изложил в монографии «Россия и ядерное нераспространения. 1945-1968» Р.М. Тимербаев, периодически появлялись прогнозы о том, сколько будет государств, обладающих ядерным оружием, через 5 лет, через 10 лет. Отмена моратория может привести к тому, что «расползется» вся система и эти вопросы снова станут актуальны. У каждого государства, которое занимается разработкой ядерного оружия, есть свои враги. Минимальное сомнение в том, что кто-то решил нарушить договоренность, станет приглашением для этих врагов с логичным вопросом: «А чем мы хуже?»
Вероника Терпугова: По Вашему мнению, может ли отзыв ратификации ДВЗЯИ повлечь за собой изменение российской ядерной доктрины?
Ильдар Ахтамзян: Российская ядерная доктрина отличается от советской. СССР мог себе позволить в 1978 г. пообещать не применять ядерное оружие первым против государств, не обладающих ядерным оружием. В 1982 г. Советский Союз пообещал то же самое любому государству в мире. В «Основных положениях концепции внешней политики Российской Федерации», принятых при Б.Н. Ельцине 23 апреля 1993 г., это обязательство исчезло.
Ужесточать существующую на данный момент доктрину, как мне кажется, смысла нет. В настоящее время она не исключает применение ядерного оружия не только в ответ на применение против России и (или) ее союзников подобного и других видов оружия массового поражения, но и в случае агрессии против России с применением обычного оружия, когда под угрозу поставлено само существование государства. Это очень мрачная перспектива, которая не может радовать ни одного человека, который выступает за укрепление режима нераспространения и ядерного разоружения.
Вероника Терпугова: Как Вы считаете, может ли шаг России в отношении ДВЗЯИ повлиять на развитие обстановки в сфере ядерного нераспространения? Могут ли появиться на политической карте мира новые ядерные государства?
Ильдар Ахтамзян: Если мы признаем, что может произойти политическая цепная реакция, то нельзя исключать никаких вариантов. Как только возрастает фактор неопределенности, а с возобновлением ядерных испытаний он будет очень велик, аналогичные шаги со стороны любого противника США и некоторых других государств, тесно с ними ассоциированных, не только возможны, но и очень вероятны. Например, возобновление испытаний в Северной Корее, но это будет отнюдь не худшим вариантом. Все государства существуют в системе. Нарушив этот баланс в одном месте, можно разрушить ее всю.
Ключевые слова: ДВЗЯИ; Ядерное оружие; Ядерное нераспространение; Глобальная безопасность
NPR/NPT
