10 октября 2025 года на военном параде в честь 80-летия Трудовой партии Кореи Пхеньян впервые представил новую межконтинентальную баллистическую ракету (МБР) «Хвасон-20», названную руководством КНДР «самым мощным стратегическим оружием» страны. Демонстрация ракеты в присутствии высокопоставленных делегаций Китая, России и Вьетнама стала не просто актом военной пропаганды, а заявкой на серьёзный прогресс в ядерно-ракетной программе Северной Кореи, сигналом ключевым международным игрокам.
Цель данного текста состоит в том, чтобы оценить стратегическое значение демонстрации новой МБР «Хвасон-20» для региональной безопасности. Несмотря на то, что ракета пока не прошла лётных испытаний и не изменяет баланс сил немедленно, её появление создаёт дополнительную стратегическую неопределённость, влияющую на расчёты США, Южной Кореи, Японии и Китая. В работе анализируются технические особенности ракеты, возможные изменения в потенциале сдерживания КНДР, а также реакция ключевых государств и формирование новой динамики «дилеммы безопасности» в Восточной Азии.
Технические характеристики и особенности МБР «Хвасон-20»
Пусковая установка «Хвасон-20» выполнена по 11-осной схеме – значительно более крупной, чем восьмиосные пусковые комплексы китайской МБР «Дунфэн-61», российского комплекса «Тополь-М» и ранее представленных северокорейских образцов. Такие сверхтяжёлые транспортные средства обычно используются для перевозки и запуска крупногабаритных баллистических ракет.
По сообщениям Центрального телеграфного агентства Кореи (ЦТАК), ракета оснащена твердотопливным двигателем, что является решающим технологическим прорывом по сравнению с предыдущими жидкотопливными системами. Твердотопливные ракеты обеспечивают сокращённое время подготовки к пуску, высокую мобильность и значительно меньшую уязвимость для разведки и систем ПРО.
Согласно официальным данным, двигатель развивает тягу 1 960-1 971 кН (около 200 тонн силы), что примерно на 40% превышает показатели «Хвасон-18». Это позволяет доставлять более тяжёлые боевые нагрузки на большие расстояния, увеличивая как дальность полёта, так и массу полезной нагрузки.
Ключевые параметры (по открытым источникам):
- Дальность полёта: до 15 000 км (теоретически – поражение любой точки континентальной части США);
- Тип топлива: твердотопливное, на основе композитных углеродных материалов;
- Тяга двигателя: 1 960-1 971 кН;
- Боеголовка: вероятно, разделяющаяся головная часть с индивидуальным наведением боевых блоков (РГЧ ИН);
- Система наведения: инерциальная с элементами спутниковой или оптической коррекции; КВО – 3-5 км.
История разработки и испытания
По официальным заявлениям КНДР, в период с 2023 по сентябрь 2025 года двигатель «Хвасон-20» прошёл девять серий статических испытаний, последнее из которых состоялось 8 сентября 2025 года в присутствии Ким Чен Ына. В ходе финального теста двигатель достиг расчётной тяги 1 971 кН, что подтвердило готовность системы к лётным испытаниям. Данные испытания ознаменовали завершение технологического цикла и подготовили почву для публичной демонстрации ракеты на параде 10 октября 2025 года.
Министр национальной обороны Южной Кореи Ан Гю Бак заявил, что первый испытательный пуск может состояться до конца 2025 года, что указывает на высокий уровень готовности ракеты к эксплуатации.
В отличие от российских и китайских технических подходов, КНДР формирует собственную концепцию проектирования мобильных пусковых установок для межконтинентальных баллистических ракет. Ограниченная территория страны и небольшие расстояния для передвижения не требуют от Пхеньяна, как от России, добиваться максимальной проходимости техники, а также учитывать, как в Китае, необходимость движения по скоростным магистралям. Это дало северокорейским конструкторам значительно больше свободы в выборе размеров и числа осей. В результате было создано одиннадцатиосное шасси, способное нести ракеты существенно большего габарита.
Под воздействием географических и стратегических факторов КНДР сделала ставку на мобильные пусковые установки на колесных платформах, а не на строительство стационарных шахтных комплексов. Такой выбор повышает живучесть ядерных сил.
Стратегическое значение разработки
По первичным оценкам сама конструкция ракеты, прежде всего увеличенный обтекатель, указывает на возможность размещения разделяющейся головной части с блоками индивидуального наведения (РГЧ ИН). Это означает переход от относительно простой схемы с одной боеголовкой к многоцелевой системе, способной одновременно поражать несколько объектов и создавать серьёзные сложности для систем ПРО противника. Такой функциональный скачок качественно усиливает потенциал сдерживания КНДР. Появление МБР с РГЧ ИН повышает устойчивость северокорейских ядерных сил к обезоруживающему удару и усложняет работу региональных и глобальных систем ПРО, что требует пересмотра сценариев сдерживания и обороны.
Демонстрация новых стратегических возможностей КНДР направлена прежде всего на США и их региональных союзников. «Хвасон-20», как и ранее представленные МБР, выполняет в том числе и политическую функцию. Ядерный арсенал КНДР служит инструментом усиления собственного веса в условиях изоляции, наступившей после введения международных санкций. Усиление ракетного потенциала, с точки зрения Пхеньяна, должно укрепить его переговорные позиции и усложнить стратегические расчёты противников, но само по себе не гарантирует выхода из дипломатического тупика.
Конечная цель Пхеньяна, по-видимому, состоит в том, чтобы добиться от международного сообщества, прежде всего от США, готовности вести диалог на более равноправных условиях, в том числе по вопросам санкций и постепенной нормализации отношений.
Международная реакция
США
Официальная реакция США укладывается в устоявшуюся практику: демонстрации северокорейских МБР квалифицируются как нарушение резолюций Совбеза ООН, включая № 1718, 1874, 2094, 2270, 2321, 2371, 2375 и 2397, и как фактор, подрывающий региональную стабильность. Вместе с тем многочисленные американские военные эксперты и аналитические центры прямо выражали серьёзную озабоченность. Они отмечают, что «Хвасон-20» по внешним признакам выглядит как технологический прорыв КНДР. Запуск в серию таких мобильных комплексов, в перспективе оснащённых РГЧ ИН, существенно повышает живучесть северокорейского ядерного потенциала.
Республика Корея
Сеул отреагировал на демонстрацию «Хвасон-20» незамедлительным повышением боевой готовности. В парламентском выступлении 13 октября 2025 года глава Объединённого комитета начальников штабов Южной Кореи генерал Джин Ён Сон заявил, что вооружённые силы страны поддерживают «высокий уровень боевой готовности». При этом южнокорейская сторона прямо связала качественный скачок в ракетной программе КНДР с её военно-техническим сотрудничеством с Москвой.
На практическом уровне ответ Сеула выразился в решении об ускоренном развёртывании собственной системы сдерживания. Руководство Южной Кореи планирует усилить ракетную группировку: по словам министра национальной обороны Ан Гю Бака, до конца года будет развёрнута новейшая ракета «Хенму-5», способная нести боеголовку массой до 8 т и предназначенная для поражения укреплённых подземных объектов («пробойник бункеров»). Министр отметил, что залп из 15-20 таких ракет может вызвать разрушения, соизмеримые с применением тактического ядерного оружия, что свидетельствует о стремлении Сеула компенсировать ядерное преимущество Севера за счёт развития мощного неядерного потенциала.
Параллельно Сеул активизировал координацию с Соединёнными Штатами в рамках существующей трёхсторонней оборонной стратегии «Массовое корейское наказание и возмездие» (KMPR). Таким образом, ответ Сеула сводится к трём элементам: наращиванию собственного ударного потенциала, укреплению совместной с США системы ПРО и напоминанию Вашингтону о важности поддержания надёжного ядерного альянса перед лицом качественно усилившейся угрозы.
Япония
Токио воспринял демонстрацию «Хвасон-20» как прямую угрозу своей национальной безопасности. Министр иностранных дел Ивая Такэси назвал появление «Хвасон-20» на параде очередным недопустимым актом, угрожающим миру и безопасности Японии и международного сообщества. Он отметил, что, по некоторым оценкам, новая ракета действительно способна поражать континентальные части США, что в любом случае «усиливает угрозу для региона».
Хотя ракета с дальностью 15 000 км не представляет непосредственной угрозы японским островам (расположенным примерно в 1 000 км от КНДР), она меняет региональный баланс сил. Япония, окружённая тремя ядерными державами (Китаем, Россией и КНДР), всё активнее обсуждает необходимость переоценки собственной оборонной политики, включая возможность развития наступательных возможностей и ещё более тесного сотрудничества с США в области развёртывания ядерного оружия.
Токио ведёт постоянный диалог с Вашингтоном по усилению ядерного зонтика над Японией; глава МИД Такэси Ивая подтвердил «неукоснительную решимость» добиваться денуклеаризации полуострова и предотвращения появления новых угроз.
Китай
В отношении последних ядерных разработок КНДР китайская сторона пока не сделала прямых заявлений. Ещё 29 сентября 2025 года на очередной пресс-конференции МИДа, когда журналист Reuters спросил, поддерживает ли Китай использование и развитие ядерного оружия Северной Кореей в целях самообороны, официальный представитель МИДа Го Цзякунь отметил, что позиция и политика Китая по корейскому полуострову сохраняют преемственность и стабильность. Китайская сторона будет и далее вносить конструктивный вклад в поддержание мира и стабильности на полуострове и продвижение политического урегулирования.
Комплексный анализ недавних заявлений Министерства иностранных дел КНР позволяет чётко проследить неизменную позицию Китая по вопросу северокорейского ядерного оружия. Китай последовательно выступает за достижение цели денуклеаризации Корейского полуострова, придерживается общего направления мирного урегулирования, выступает против эскалации ситуации и роста напряжённости, а также призывает заинтересованные стороны учитывать коренные причины и сущностные проблемы, лежащие в основе полуостровного вопроса. Китай подчёркивает, что Соединённые Штаты должны в полной мере принять на себя ответственность, отказаться от политики односторонних санкций и давления и продемонстрировать реальную готовность к «безусловному диалогу» конкретными действиями.
Китайская сторона готова вместе с заинтересованными государствами и международным сообществом, придерживаясь объективной и справедливой позиции, следуя концепции «двухколейный подход» (双轨并行 – параллельное продвижение процесса денуклеаризации и создания механизма мира на Корейском полуострове) и принципу поэтапности и синхронности, а также реализуя инициативу «двойная заморозка» (双暂停 – приостановка ядерных и ракетных испытаний КНДР и приостановка крупных американо-южнокорейских учений), совместно продвигать процесс политического урегулирования проблемы Корейского полуострова.
Сила КНДР одновременно приносит Китаю выгоды и риски. С одной стороны, она создаёт стратегический отвлекающий фактор для США и косвенно усиливает позиции Пекина в соперничестве с Вашингтоном. С другой стороны, обладание Пхеньяном МБР повышает его самостоятельность и усложняет контроль со стороны Китая, а также стимулирует укрепление военно-политического треугольника США-Япония-Южная Корея, развитие ПРО и обсуждение вопросов ядерного сдерживания в Токио и Сеуле. Это ухудшает стратегическую обстановку вокруг Китая. В итоге формируется стратегический парадокс: ядерная программа КНДР одновременно ослабляет и усиливает угрозы безопасности Китая.
Россия
В настоящий момент в открытых источниках невозможно найти прямых или отдельных комментариев российских официальных органов относительно «Хвасон-20». Как правило, высказываясь по северокорейской ядерной проблематике, Россия предпочитает говорить на более широком стратегическом и принципиальном уровне, а не давать оценки конкретным образцам вооружений. Официальные заявления подчёркивают, что позиция и политика России по корейскому полуострову сохраняют преемственность и стабильность.
Принципиальная позиция России, неоднократно обозначенная в ООН и других международных форматах, может рассматриваться как её общее отношение к подобным событиям. Основные элементы этой позиции включают следующее:
- Россия многократно заявляла, что дальнейшее ужесточение санкций является «бесполезным» и «контрпродуктивным». По мнению Москвы, санкционный потенциал исчерпан, а новые ограничения лишь усугубят гуманитарную ситуацию и окончательно закроют возможности для диалога;
- Российская сторона неоднократно подчёркивала, что коренные причины напряжённости на Корейском полуострове связаны с враждебной политикой США, включая крупномасштабные военные учения и военно-политическое давление на КНДР. Москва призывает Вашингтон предпринять шаги для деэскалации;
- Россия совместно с Китаем продвигает инициативу «двойной заморозки», предполагающую прекращение Пхеньяном ядерных испытаний и ракетных пусков в обмен на приостановку крупных американо-южнокорейских военных учений. Цель инициативы – создание условий для возобновления переговоров;
- После крупномасштабных запусков со стороны КНДР Россия иногда выступала за созыв заседания Совета Безопасности ООН, однако целью таких инициатив обычно было подчеркнуть вышеупомянутые принципы – неприятие санкционной логики и указание на роль США.
Таким образом, российские и китайские официальные подходы действительно имеют значительное сходство. Отсутствие публичной жёсткой критики объясняется стремлением сохранить собственную геополитическую безопасность, сдерживать влияние США и сохранить пространство для дипломатического манёвра.
Стратегическое значение и дилемма безопасности в Восточной Азии
В своём выступлении перед началом парада Ким Чен Ын сделал особый акцент на развитии ядерных сил и укреплении национальной обороны. По его словам, перед лицом «нарастающего стратегического сдерживания и военной угрозы со стороны американского империализма» КНДР должна одновременно продвигать экономическое строительство и развитие ядерного потенциала. Это заявление ясно демонстрирует, что Пхеньян рассматривает ядерные силы как ключевую опору своей стратегии самообороны, сдерживания и построения мощного государства.
Появление «Хвасон-20» может создать предпосылки для изменения ядерного баланса в Восточной Азии. Если ранее ядерный потенциал КНДР рассматривался преимущественно как региональная угроза, то новая ракета, предположительно способная нести несколько боеголовок, существенно расширяет возможности Пхеньяна по сдерживанию.
Пхеньян официально называет новые ракетные комплексы «стержнем военной способности самообороны» и подчёркивает, что его ядерный арсенал «не подлежит сдаче». В таком контексте Вашингтон может оказаться вынужден усилить стратегическое присутствие в регионе, например, направить авианосные группы или развернуть дополнительные системы ПРО в АТР.
С учётом новых возможностей КНДР происходит корректировка расчётов сдерживания. США и их союзники вынуждены учитывать возможность наличия у Северной Кореи более надёжного потенциала ответного удара. Это создаёт условия для «дилеммы безопасности», когда меры, предпринимаемые одной стороной для укрепления собственной безопасности, воспринимаются другими как угроза.
Параллельно союзники демонстрируют готовность к наращиванию своих военных возможностей. Южная Корея анонсировала развёртывание ракет «Хенму-5», а Япония активно обсуждает вопросы расширения оборонного сотрудничества с США. Такое развитие событий способно привести к региональной гонке вооружений. «Хвасон-20» усложняет стратегическое противостояние, ограничивая возможности для превентивных действий и вынуждая стороны учитывать возросшие риски при планировании.
Действия Пхеньяна при этом носят демонстративно-прагматичный характер: в очередной раз наглядно продемонстрировав свою военную мощь, КНДР стремится консолидировать свой де-факто ядерный статус, чтобы использовать его в качестве ключевого актива на будущих переговорах – будь то о смягчении санкций или о гарантиях безопасности. Однако такая тактика игнорирует неизбежную цену подобных шагов со стороны мирового сообщества.
Следует отметить, что демонстрация военных возможностей отдаляет перспективу урегулирования ядерной проблемы Корейского полуострова. В условиях конфронтации и «игры мускулами» поиск реалистичных механизмов выхода из кризиса – поэтапных договорённостей, мер по снижению рисков или новых форматов диалога – становится всё более неотложной задачей. От её решения зависит безопасность всего региона. В то же время появление новых технологических возможностей сокращает время на принятие решений в условиях возможных кризисов.
Ключевые слова: Международная безопасность; Ядерное нераспространение; КНДР
NPT
E16/SHAH – 25/11/26
