В январе 1993 г. специалисты Службы внешней разведки (СВР) представили общественности аналитический доклад, посвященный теме появления новых вызовов и угроз в сфере оружия массового уничтожения (ОМУ). Этот документ стал первым открытым докладом ведомства, который был доведен до широкой общественности. Многие мысли, изложенные в нем, казались невероятными.
Тем не менее, глядя на документ из 2020 г., можно сказать, что он оказался пророческим: контуры вызовов в сфере ОМУ получились во многом такими же, какими их видели специалисты СВР.
1. РАСПРОСТРАНЕНИЕ ОРУЖИЯ МАССОВОГО УНИЧТОЖЕНИЯ: УГРОЗА ВСЕОБЩЕЙ СТАБИЛЬНОСТИ
В представленном докладе особо следует обратить внимание на постепенное расслоение термина «локальный конфликт» в классическом его понимании. Прекращение существования двухполюсного мира, сопровождаемое распадом ряда государств, изменило конфигурацию границ, а также привело к полному пересмотру прежнего баланса сил. С обострением отдельных споров и формированием новых подвижных альянсов «вспыхнули» как традиционные зоны повышенного риска (Ближний Восток, Северная и Центральная Африка, Южная Азия), так и сравнительно молодые субрегионы (Закавказье).
Как и предсказывалось, масштабы применения ОМУ в конфликтах возросли в разы. Это не стало общей чертой для всех локальных войн постбиполярного мира (многие конфликты решались с использованием традиционных средств), однако сама эфемерная возможность применения ОМУ противником трансформировалась в удобное оправдание для реализации собственных наступательных акций. Печально известная«пробирка Пауэлла» (2003 г.) стала лишь одним из многих эпизодов, когда жесткие превентивные меры маскировались под борьбу с применением ОМУ враждующими сторонами.
Особое внимание авторы доклада заостряют на перспективах использования ОМУ в террористических целях. Специалисты фиксировали тенденцию к росту вовлеченности мафиозных и террористических структур в процесс добычи и кустарного изготовления образцов ОМУ, а также развертывание ими «теневой гонки вооружений» в этой сфере. Среди прочего отмечалось, что подобные акты из разряда фантастики переходят в актуальную проблематику, которая требует срочного осмысления. Всего через два года после публикации доклада (1995 г.) мир потрясло известие об атаке с применением заринав Токийском метрополитене, ответственность за которую взяли на себя члены секты «Аум Синрикё». В дальнейшем число террористических актов, в которых так или иначе фигурировали различные виды ОМУ (преимущественно – химическое оружие (ХО)), росло в геометрической прогрессии: возможное применение ХО боевиками «Талибана» (террористическая организация, запрещена в РФ) в Афганистане в 1990-е гг.,зариновые и ипритные атаки Аль-Каиды (террористическая организация, запрещена в РФ) в Ираке и Сирии в 2011 – 2013 гг., неподтвержденные данные о применении ОМУ различными «серыми» вооруженными формированиями вЛивии и Йемене, использование ХО в гражданской войне в Сирии как правительственными войсками так и негосударственными акторами – список можно продолжать. Конечно, абсолютным «фаворитом» в этой сфере по-прежнему является химическое оружие (ввиду доступности большинства исходных компонентов), однако угроза террористических актов на ядерных объектах была и остается.
Экологический фон развития ОМУ и опасных технологий в целом также заслуживает внимания. Авторы доклада обратили внимание общественности сразу на несколько проблемных точек, которые в дальнейшем «выстрелили»: это риск экологических катастроф, спровоцированных авариями на ядерных объектах (Фукусима, Натанз), проблемы старых ядерных могильников (разгерметизация купола в районе Маршалловых островов, обрушение тоннеля с оружейным плутонием в Хэнфорде,радиоактивные мусорные массивы в Карском море).
2. ОРУЖИЕ МАССОВОГО УНИЧТОЖЕНИЯ. ПРОЦЕСС РАСПРОСТРАНЕНИЯ
Переосмысление национальных и блоковых стратегий обеспечения безопасности, спровоцированное сломом биполярного миропорядка – это одна из тех глобальных тенденций, которую авторы доклада позиционируют как «упущенную из виду». Выделяются 20-30 государств, располагающие потенциалом для создания ядерного, химического, биологического оружия (БО), а также средств его доставки. Конечно, эта цифра не тождественна числу стран, которые реально заняты созданием ОМУ (эксперты предлагают сократить исходную цифру в 1.5 – 2 раза). Тем не менее, наличие в современном мире скрытых обладателей ОМУ, а также «пороговых» (национальные наработки позволяют относительно быстро создать ОМУ при наличии политической воли) и «околопороговых» (уровень национальных наработок незначительно отстает от пороговых стран) держав вызывает серьезную обеспокоенность.
Следует отметить, что концепция «ядерного клуба», на сохранении которой настаивают сторонники ядерного нераспространения, очевидно, устарела и все чаще позиционируется как «груз прошлого» – подобную точку зрения исповедуют большинство держав, подвергшихся настроениям «Ядерного Ренессанса». Нужно признать, что в новый исторический период продолжают существовать, и даже подчас усиливаются, стимулы движения целого ряда стран к «сверхоружию», обусловленное ростом конфликтности у их границ. Кроме того, во внутренней пропаганде стран, взявших курс на обладание ОМУ, по-прежнему обыгрываются традиционные клише («страх», «сдерживание», «победа любой ценой», «крайняя мера»).
Особое внимание следует обратить на фактор «раздражителей», которые затрудняют борьбу с распространением ОМУ. «Утечка мозгов» из стран «ядерного клуба», наличие чужого ядерного оружия на территории других стран (например, американское ядерное оружие на турецкой авиабазе Инджирлик) и пробелы в нормативной базе служат главными источниками угроз «кочевания» технологий ОМУ в страны третьего мира.
Дополнительная сложность, однако, состоит в том, что излишняя фокусировка на вышеназванных «раздражителях» нередко приводит к тому, что региональные противники «пороговых» и «околопороговых» стран разворачивают жесткую контригру, в которой дело нередко доходит до физической ликвидации источника угрозы (один из примеров из нашего времени –убийство иранского физика Мохсена Фахризаде, которого в Израиле считали «отцом» иранской ядерной программы).
3. ПРИЗНАКИ СОЗДАНИЯ (ОБЛАДАНИЯ) ОРУЖИЕМ МАССОВОГО УНИЧТОЖЕНИЯ
Значительное место в докладе отведено анализу тех признаков, которые свидетельствуют о создании (а также обладании) той или иной страной ОМУ (политических, экономических, научно-технических, военных).
Говоря о политических признаках (как наиболее явном типе показателей) авторы делают особый акцент на том, что неприсоединение страны к профильным договорам, отказ от международного контроля, открытое лоббирование позиции «за» ОМУ на международных площадках, постепенное введение в национальной дискурс идеи «жизненной необходимости» обладания подобным оружием. Если применять подобные критерии к современным государствам, то сильнее всего под них попадает Израиль, чье руководство негативно оценивает роль Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), критикует проект Зоны, свободной от ОМУ на Ближнем Востоке, а также допускает возможность ограниченного применение тактических ядерных снарядов в вооруженном конфликте (доктрина «асимметричной войны»).
Говоря об экономической составляющей, авторы доклада выделяют прямые (гипертрофированный военный бюджет, специфические производства, разработка военных программ) и косвенные (развитые специфические отрасли гражданского производства, повышенные расходы на химическую и биологическую промышленность, энергетику и пр.) признаки. Тем не менее, в случае с «пороговыми» и «околопороговыми» странами однозначные выводы на этом направлении сделать крайне сложно, поскольку, зачастую, профильные расходы либо скрываются, либо «раскидываются» по другим направлением с дальнейшей их легализацией. С другой стороны, некоторые всплески все равно удается фиксировать.
Признаки научно-технического и военно-технического характера тесно переплетаются между собой. Расширение «серого рынка» технологий вкупе с активизацией работы национальных разведок иностранных государств, разработка государствами новых систем доставки ОМУ (или закупка аналогов за рубежом), а также развертывание программ гражданской обороны (нередко под прикрытием мирных инициатив) – эти признаки, озвученные еще в 1993 г., к концу 2020 г. проявились весьма ярко сразу в нескольких регионах мира.
4. ЯДЕРНОЕ ОРУЖИЕ
Что в 1993 г., что сегодня, особый интерес представляют попытки кооперации вне «ядерного клуба» – в последнее время к этой тактике все чаще прибегают «пороговые» и «околопороговые» страны. Данная опасность существенно усугубляется тем, что рост ядерных возможностей данных стран сопровождается производством и импортом ракет, способных нести критическую полезную нагрузку весом до 500 кг на расстояние в сотни и даже тысячи километров (что, в масштабах отдельных регионов, является критическим расстоянием).
Говоря о ядерном оружии, особо следует остановиться на «бомбе для бедных» (радиологическое оружие). В текущих условиях подобное оружие становится наименее транспарентной и слабо регулируемой международным сообществом в силу отсутствия достаточного количества международно-правовых норм. Это, в свою очередь, создает опасный соблазн в локальных конфликтах и стычках. Использовать «грязные бомбы» в отместку противнику призывают радикально настроенныеармянские иукраинские политики, а боевики ИГИЛ (террористическая организация, запрещена в РФ) пытаются создать собственное радиологическое оружие, начиная с 2016 г. – для этих целей они ищут специалистов, а также необходимые элементы (например, кобальт-60).
Авторы также делают важный акцент на аспекты мониторинга разработки ядерного оружия (различным индикаторам производства которого посвящен соответствующий разделДоклада). Особо подчеркивается, что истинная задача профильных мониторингов – не столько выявить наличие производства, сколько понять, какой схемы производства будет придерживаться то или иное государство. За первоначальной оценкой, разумеется, должен последовать детализированный количественный анализ, который позволит расставить итоговые акценты.
5. ХИМИЧЕСКОЕ И БИОЛОГИЧЕСКОЕ ОРУЖИЕ
В докладеотмечается стремление некоторых представителей промышленно развитых стран нажиться на торговле технологиями и оборудованием для производства ХО и БО. Это в свою очередь способствует овладению этим ОМУ многими странами “третьего мира”. В докладе отмечается, что около 100 стран мира располагают промышленной базой для создания химического оружия, а процессы производства химических и биологических агентов значительно упростились. К счастью, в 2020 г. ХОесть только у 1,5 стран: у США и у Сирии (хотя страна и уничтожила задекларированные запасы ХО, некоторое его количество все еще находится на территории Сирии). Под вопросом остается Израиль, КНДР. ХО также было задекларировано и уничтожено Албанией, Индией, Ираком, Ливией, Россией, Южной Кореей.
Отмечается печальный факт, что «при наличии небольшого исходного запаса биоматериала с помощью современных методов промышленной микробиологии и биотехнологии крупномасштабное производство БА может быть налажено в течение нескольких недель».
Доклад такжедаёт хорошую методологию (из 7 пунктов), позволяющую выявлять ХО у стран, и индикаторы (12 пунктов),указывающие на создание страной биологического оружия. Тем не менее, эксперты признают, что обнаружить все запасы такого оружия в любой стране «практически невозможно»: «… обнаружить 100 и даже 500 тонн спрятанного химического оружия в любой стране практически невозможно. Химические соединения и агенты могут быть заскладированы в контейнерах, меньших, чем обычные бочки, и даже находиться в ряде случаев в постоянном движении». Поэтому агентурная разведка играет незаменимую роль в обнаружении ХО и БО.
6. РАКЕТЫ И РАКЕТНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ
Согласно докладу, ракетные средстваявляются дестабилизирующим фактором, особенно в регионах с напряженной политической обстановкой, по ряду причин:
· относительная “легкость и простота” применения;
· возможность нанесения внезапных ударов;
· “дешевизна” по сравнению с затратами на приобретение и содержание современной авиационной техники, обучение летного и обслуживающего персонала;
· эффективность с тенденцией ее возрастания по мере повышения дальности и точности стрельбы;
· низкая по сравнению с авиацией уязвимость, особенно в мобильном варианте, что подтвердили последние события на Ближнем Востоке;
· возможность использования для оказания военно-политического давления, по крайней мере, на ближайших соседей, особенно в качестве носителя оружия массового уничтожения.
Также отмечается то, что как бы страны ни пытались, невозможно разрушить тесную связь программы создания мирной космической техники и разработок баллистических ракет военного назначения. Результаты успехов мирной космической программы становятся хорошим технологическим заделом под разработку баллистических ракет.
Эксперты СВР также уделили особое внимание следующему моменту: стремление ряда стран получить постоянный доступ к информации с искусственных спутников может служить одним из косвенных признаков того, что у того или иного государства есть программа по разработке баллистических ракет, так как информация со спутников позволяет обеспечить «баллистические ракеты соответствующими и постоянно обновляемыми целеуказаниями».
В части развития ракетных технологий, в докладеотмечается их широкое распространение на Ближнем Востоке, в Южной Азии, а также в Латинской Америке, а к числу наиболее продвинувшихся в этом направлении стран (кроме промышленно развитых) относятся Израиль, Ирак, Сирия, Индия, Пакистан, КНДР и Бразилия. Ввиду развития научно-технического прогресса в странах третьего мира ожидается дальнейшее распространение ракетных технологий, а увеличение числа стран-обладателей ракетными технологиями будет ускорять их дальнейшее распространение.
Конечно, сейчас список стран, обладающих баллистическими ракетамивелик: Афганистан, Армения, Бахрейн, Беларусь, Китай, Египет, Франция, Грузия, Греция, Индия, Иран, Ирак, Израиль, Казахстан, Ливия, КНДР, Пакистан, Румыния, Россия, Саудовская Аравия, Словакия, Южная Корея, Сирия, Тайвань, Турция, ОАЭ, Великобритания, США, Вьетнам, Йемен. Бразилии в этом списке, кстати, нет.
В докладе также отмечается отсутствие успеха чисто ограничительных мер (таких как Режим контроля за распространением ракетных технологий). В докладе указана одна из возможных схем приобретения легальным путем необходимого технического опыта и технологий для развития страной своего ракетного потенциала: «выполнение субподрядных заказов западных авиакосмических фирм, приобретение их акций, создание смешанных или подставных компаний, приглашение иностранных специалистов, направление стажеров и т.д.»
7. МЕЖДУНАРОДНЫЕ МЕХАНИЗМЫ. ЭФФЕКТИВНОСТЬ И НЕДОСТАТКИ
Хотя большую роль в предотвращении распространения технологий двойного назначения играет национальный экспортный контроль, опыт показывает, что онне является панацеей. И действительно, примеры Ирана, Пакистана, КНДР хорошо иллюстрируют нам то, что экспортный контроль не может остановить распространение ОМУ.
Докладвыделяет пять основных причин слабой эффективности действующих международных механизмов по предотвращения распространения ОМУ. Среди них интересным является следующий тезис: «Однако при этом нельзя закрывать глаза и на то, что применение “всеобъемлющих” санкций, включающих экономическую блокаду, практически бьет по интересам народа, в первую очередь простых людей и, как правило, не приводит к нарастающему внутреннему давлению на руководство с целью заставить его отказаться от производства ОМУ». Хорошим примером здесь, конечно, является КНДР. Также этот тезис полезен, когда мы анализируем политику максимального давления США в адрес Ирана.
Доклад также отмечает отсутствие «доступной для всех членов международного сообщества информации о реальном положении дел в конкретных странах». Такая недостаточная транспарентность не даёт возможность сделать режим нераспространения «всеобъемлющим и адекватным реальной угрозе».
Докладпризывает к тому, что «эффективность механизмов ограничения распространения ОМУ может быть обеспечена лишь тогда, когда они основываются на совпадении целей каждого отдельного государства с целями всего мирового сообщества». То есть успеха можно добиться только тогда, когда страны откажутся от политики двойных стандартов. Россия призывает к этому в течение десятилетий, но в 2020 г. мы всё там же: дружественные/недружественные страны, союзники/реваншистские силы и т.д.
Также мудро подчеркивается то, что страны должны не только повышать эффективность ограничительных механизмов, но и разрабатывать эффективные меры и стимулы, делающие «делающих бессмысленным стремление к обладанию ОМУ». Таким стимулом, конечно, являются меры по сокращению ядерного вооружения странами «ядерной пятерки». Причем это должно достигаться не только за счет сокращения стратегических наступательных вооружений России и США. Более значительного эффекта можно было бы достигнуть, если бы Китай, Великобритания и Франция также сделали шаги в сторону сокращения ядерного арсенала. Данный тезис очень хорошо перекликается с уходящим 2020-м годом, в котором отечественные и зарубежные эксперты активно обсуждали возможности создания трехстороннего/многостороннего контроля над вооружениями и ухода от КНВ только между Россией и США.
ПРИЛОЖЕНИЕ
В приложении доклада можно ознакомиться с анализом научно-технического и материально-ресурсного потенциала для создания ОМУ ряда стран (Алжир, Аргентина, Бразилия, Египет, Израиль, Индия, Ирак, Иран, КНДР, Ливия, Пакистан, Сирия, Тайвань, Чили, ЮАР, Южная Корея). Информация дает хорошее понимание технического развития стран в начале 1990-х гг.
