Горячая тема №26 (47), 2025. Россия и ядерные испытания: сигнал или шаг к пересмотру политики?

Горячая тема

Поручения Президента вернули тему ядерных испытаний в центр политической дискуссии. ПИР-Центр провел интервью с Евгением Бужинским, председателем Совета АНО «ПИР-Центр», сопредседателем Международного клуба «Триалог», в котором мы попросили объяснить, что конкретно стоит за словами о «возобновлении» и к каким практическим последствиям это может привести.

Интервью провел Максим Носенко, стажер ПИР-Центра.

Максим Носенко: Можно ли рассматривать поручение Президента и заявление министра как сигнал о фактическом пересмотре моратория на ядерные испытания? И означает ли это, что Россия готова выйти за рамки Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ), если сочтет это необходимым для собственной безопасности?

Евгений Бужинский: Президент уже несколько раз говорил, что если американцы возобновят испытания, то мы тоже будем действовать соответствующим образом. То, что дано поручение изучить возможность и целесообразность проведения испытаний, – это, скажем, такая… мягкая форма определенного давления на американцев. Они же до сих пор не дали внятных разъяснений, что имел в виду Трамп. То говорят о субкритических испытаниях, то главный чиновник, ответственный за испытания, заявляет о полномасштабных. Но полномасштабные испытания они сейчас провести не могут – у них полигоны не готовы. По разным оценкам, нужно от года до трех, чтобы привести полигон в Неваде в надлежащее состояние. Но в целом это, конечно, не очень хорошее развитие ситуации.

Максим Носенко: Вы уже затронули вопрос готовности полигонов. Как вы считаете, каков внутренний сигнал для военного и оборонно-промышленного комплекса? Можно ли говорить о начале нового этапа модернизации ядерной инфраструктуры, аналогичного периоду 60–80-х годов прошлого века?

Евгений Бужинский: Дело тут не в модернизации инфраструктуры, если вы имеете в виду инфраструктуру проведения испытаний. Ее надо восстанавливать – американцам надо восстанавливать. У нас, насколько я знаю, я, конечно, не могу с абсолютной уверенностью это утверждать, но, по моему ощущению и по тому опыту, который еще был во время моей службы, наш полигон на Новой Земле содержится в значительно лучшем состоянии, чем у американцев. Поэтому нам тоже придется кое-что сделать, но значительно меньше, чем американцам.

Максим Носенко: А если Москва и Вашингтон все-таки возобновят испытания, как это изменит расстановку сил в ядерной триаде между Москвой, Вашингтоном и Пекином? Есть ли риск запуска новой гонки испытаний?

Евгений Бужинский: Да никак. С моей точки зрения, не надо придавать очень большое значение самому факту испытаний. Что такое гонка вооружений? Это, прежде всего, конечно, количественная гонка, но и качественную тоже, так сказать, исключать нельзя. А то, что мы делаем с тем же «Буревестником», с «Посейдоном», с «Кинжалом», – это все качественные сдвиги и качественное улучшение триады. Но когда мы говорим о гонке вооружений, мы имеем в виду прежде всего увеличение количества боезарядов на различных носителях. Но этого я пока не вижу. Это очень дорого. Но зачем наращивать? Были у нас в конце 60-х годов по 30 тысяч у каждой стороны. Сейчас приблизительно в районе пяти – у Соединенных Штатов и у нас. У нас чуть больше боезарядов, у них носителей больше. Но выходить опять на уровень 10, 20, 30 тысяч – просто очень дорого. И смысла никакого нет. Как я всегда говорю, уничтожать земной шар 10 раз смысла никакого нет. Одного вполне достаточно бы.

Максим Носенко: То есть эти испытания – это скорее проверка технической готовности арсенала или же демонстрация стратегического сигнала другим странам?

Евгений Бужинский: Пока это демонстрация готовности пойти на определенную эскалацию. Но пока что до самих испытаний и каких-то проверок состояния, я думаю, дело не дойдет в ближайшие месяцы.

Ключевые слова: Стратегическая стабильность; Контроль над вооружениями; Ядерное нераспространение

NPT

E16/SHAH – 25/11/05