25 октября 2023 г. Совет Федерации единогласно одобрил закон об отзыве Россией ратификации Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ). Ранее, 18 октября 2023 г., Государственная Дума отозвала ратификацию Договора. О том, что Россия может пойти на такой шаг, заявил президент Владимир Путин в ходе выступления, состоявшегося 5 октября 2023 г. в рамках XX заседания Международного дискуссионного клуба Валдай.
Директор и основатель ПИР-Центра, профессор МГИМО МИД России Владимир Орлов дал интервью чешскому журналисту Иржи Юсту. В ходе беседы он прокомментировал вопросы, посвященные отзыву ратификации ДВЗЯИ, роли ядерного оружия в международной политике и режиму контроля над вооружениями.
Иржи Юст: Что Вы думаете по поводу отзыва ратификации Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний?
Владимир Орлов: Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ, как мы его называем, или CTBT, как он известен по-английски) — очень важный международный договор, к заключению которого Россия стремилась в 1990-е гг. и очень надеялась на то, что его подписание в 1996 г. перейдет в скорое вступление Договора в силу. Мы активно работали совместно с другими государствами над выработкой этого Договора и, конечно, очень хотели, чтобы это был эффективный действующий Договор. Но, как я говорю и своим коллегам, и своим студентам, невозможно долго, бессмысленно долго, постыдно долго, outrageously long этот Договор не вступал в силу и до сих пор не действует. Он не действует не только, но прежде всего потому, что Соединенные Штаты, можно сказать, обманули нас: они в 1990-е гг. обещали вместе с нами быть лидерами в поддержке этого Договора, но в результате уже многие годы и даже десятилетия с 1996 г. американский Сенат не ратифицирует этот Договор. Как Вы знаете, Договор не ратифицировали или даже не подписали некоторые другие крупные игроки: Китай его не ратифицировал, а Индия, например, даже не подписала. В этих условиях, я считаю, что для России не имеет большого смысла оставаться в Договоре как ратифицировавшая его сторона, в Договоре, который не действует и не имеет ближайших перспектив на свое действие. Мне всегда казалось, что есть только два варианта. Первый — все государства, кто хочет этот Договор, в том числе Соединенные Штаты, приложат особое усилие, чтобы он вступил в силу, но это нужно было делать собственным примером. Либо сегодня у нас остается второй вариант — мы теперь, как Соединенные Штаты и Китай, остаемся подписантами этого Договора. Мы подпись свою не отозвали, но теперь у нас здесь больше свободы маневра.
Иржи Юст: Что Вы подразумеваете под термином свобода маневра? Это ядерные испытания?
Владимир Орлов: Я думаю, что нам сейчас никому не нужны ядерные испытания. Это мое личное мнение. Они не нужны ни России, ни Соединенным Штатам, ни любому другому государству мира. Но из других точек мира мне могут сказать совсем другое, что по политическим или техническим причинам где-то такие ядерные испытания нужны. Думаю, позиция России должна быть следующая: мы не будем первыми, кто проведет сейчас ядерное испытание. Мы проявим здесь терпение. Но если мы увидим, что другие государства проводят ядерные испытания, нарушают универсальный мораторий на ядерное испытание, который уже долгое время происходит, конечно, мы можем пересмотреть позицию. Прежде всего, мы будем смотреть на Соединенные Штаты, но не только.
Иржи Юст: Насколько я понимаю, ядерное оружие становится инструментом международной политики?
Владимир Орлов: Оно, безусловно, остается элементом международной политики. Была иллюзия, что ядерное оружие больше не является серьезным военным фактором, что это какой-то политический и даже политически второстепенный фактор международных отношений, скорее игра для дипломатов, которые собираются, обсуждают Договор о нераспространении ядерного оружия, ядерное разоружение, контроль над вооружениями. Но реальность в другом. Ядерное оружие продолжает играть серьезную роль в мире, как политическую, так и военно-практическую. Жизнь показывает нам, что никто этого не отменял. Это касается и европейской территории, это касается и всего периметра границы моей страны, России, т.е. это Ближний Восток, Южная Азия, Восточная Азия. Есть целый ряд регионов мира, где ядерное оружие является реальным военным и военно-политическим фактором.
Иржи Юст: Если взять взаимоотношения между Западом и Россией, отправной точкой, когда иллюзии были окончательно потеряны, является конфликт на Украине, или еще до этого?
Владимир Орлов: Нет, я думаю, что, конечно, это произошло до этого. Это произошло, когда мы стали терять архитектуру контроля над вооружениями, которую мы создавали с очень большим трудом еще со времен холодной войны, но и после холодной войны, когда мы потеряли Договор об ограничении систем противоракетной обороны (Договор ПРО или ABM Treaty). Это никакой не 2022 г., это 2002 г., уже 20 с лишним лет назад. Когда мы стали терять то, что мы наработали, мы пытались это исправить, в лучших намерениях работали с американцами и получили новый Договор СНВ (New START), подписанный в Праге. Все время были какие-то попытки сохранить и даже упрочить режим контроля над вооружениями, но мы чувствовали, что дело идет в другом направлении. Выход американцев из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (РСМД или INF Treaty) имеет прямое отношение к ядерному фактору, и произошло это тоже до начала специальной военной операции. Мы сигнализировали нашим западным диалоговым партнерам — и американцам, и НАТОвцам — о том, что в Европе остается американское ядерное оружие. Мы говорили: «Зачем оно вам?». Они отвечали: «Политическое, чтобы объединить НАТО». Оно находится на территории Италии, Турции, Греции, Голландии. Они говорят: «Прежде всего, чтобы обеспечить безопасность Польши, государств Балтии». Значит у него не только политическая, но и какая-то военная роль. Мы предлагали: «Уберите». Они отвечают: «А почему мы должны убирать? Нам и так хорошо». Какая-то логика в этом есть. Просто эта логика не контроля над вооружениями, а как раз понимание важности ядерного фактора, про который скорее американцы и НАТОвцы нам напомнили. Вот это важно. Мы не хотели размещать наше ядерное оружие нигде за пределами России. Вынуждены были это сделать уже после начала специальной военной операции, достаточно недавно, как Вы знаете, в Белоруссии. Поэтому, к сожалению, Россия вынуждена отвечать. Многим кажется, что Россия действует первая и так агрессивно, а мы, наоборот, проявляем сдержанность, где-то скромность, где-то тот легализм, т.е. мы максимально уважительно относимся к Договору о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний даже сейчас, когда он столько лет не действует. Мы всего-навсего отозвали ратификацию, но не вышли из этого Договора. Мы продолжаем в нем оставаться, продолжаем призывать других подчинить этот Договор, заставить его работать или найти какие-то другие механизмы, чтобы мы все знали, что все, у кого есть ядерное оружие, его, как минимум, не будут испытывать подземным образом. Конечно, мы продолжаем оставаться верными тому Договору, который действует с 1963 г., о запрете испытаний под водой, в космическом пространстве, в атмосфере. Так что здесь хотя бы что-то сохраняется. В целом этот новый фактор ядерного оружия, к сожалению, как я Вам только что рассказал, стал обостряться в течение всех последних 20 лет.
Данное интервью в сокращенном виде было опубликовано в газете Lidovky.cz на чешском языке 30 октября 2023 г.
Ключевые слова: Ядерное нераспространение; Контроль над вооружениями; Глобальная безопасность
NPR/NPT
