Эксклюзивное интервью
На фоне продолжающегося конфликта в Украине и оживления дипломатической активности внимание мировой общественности приковано к итогам недавнего саммита в Анкоридже, где встретились президенты России и США. В западных СМИ встречу назвали «триумфом Путина», однако конкретных договорённостей, включая прекращение огня, достигнуто не было. Что стало главным результатом переговоров? Какие позиции занимают Москва, Вашингтон, Киев и европейские столицы по вопросам перемирия, территориальных компромиссов и гарантий безопасности? Об этом в эксклюзивом интервью ПИР-Центра с Томасом Грэмом – специальным помощником президента США и старшим директором по России в аппарате Совета национальной безопасности в 2004-2007 годах, экспертом Совета по международным отношениям.
Интервью провела Александра Зубенко, консультант ПИР-Центра.
Александра Зубенко: В западных СМИ многие издания назвали саммит на Аляске так называемым «триумфом Путина». Отмечалось, что соглашения о прекращении огня достигнуто не было, и практически не было каких-то конкретных результатов встречи. Как Вы оцениваете этот саммит и каким, на ваш взгляд, было его главное достижение?
Томас Грэм: Прежде всего, я бы сказал, что это был важный саммит. Это был первый серьёзный шаг в том, что, скорее всего, станет долгим переговорным процессом, направленным на прекращение конфликта в Украине. Безусловно, во многих отношениях это было успехом для президента Путина. Его пригласили в США, и он встретился с президентом одной из ведущих мировых держав. Думаю, это подтверждает статус Путина как крупного мирового лидера, а России как великой державы, показывая, что Россия не настолько изолирована на международной арене, как многие на Западе предполагали или ожидали до сих пор.
Однако встреча длилась меньше, чем планировалось изначально, и было понятно, что дискуссии были очень жёсткими. Были как точки согласия, так и разногласия, в чём оба президента открыто признались на пресс-конференции. Как я уже сказал, это только первый шаг в том, что может оказаться долгим процессом, ведущим к успешному разрешению украинского конфликта.
Александра Зубенко: Одной из ключевых целей США было заключение соглашения о прекращении огня, в то время как российская позиция заключалась в том, что нам нужно не только прекращение огня, но и всеобъемлющее мирное соглашение. Какова позиция США по этому вопросу?
Томас Грэм: Это очень сложный вопрос, мягко говоря. Было бы крайне трудно достичь всеобъемлющего перемирия в ближайшем будущем из-за сложности поднимаемых вопросов, многие из которых касаются не только двусторонних отношений, но и широкой европейской безопасности. На данный момент, я думаю, возможен переход к тому, что можно назвать рамочным соглашением – соглашению о принципах и параметрах, которые будут регулировать окончательное урегулирование, с тем пониманием, что после достижения соглашения следует введение перемирия, а затем стороны приступят к сложной задаче проработки всех деталей всеобъемлющего мирного плана. Но, как я уже сказал, если целью является комплексный план до начала перемирия, это может занять месяцы, а то и годы. Поэтому более реалистичный подход – сначала согласовать рамки, а затем ввести перемирие.
Александра Зубенко: Другим важным вопросом были территориальные вопросы. Встреча в Вашингтоне в понедельник показала, что Украина не очень готова идти на компромиссы по территориальным вопросам. В какой-то момент даже сложилось впечатление, что они не хотят признавать какую-либо потерю контроля над своими территориями вообще. Считаете ли Вы, что позиции России и Украины по территориальным вопросам на данном этапе непримиримы? Чего Украина пытается добиться, отвергая предложения США?
Томас Грэм: Прежде всего, под обсуждение попадают два ключевых вопроса: территориальный и вопрос гарантий безопасности для Украины. Насколько я понимаю, большая часть дискуссий в Вашингтоне в понедельник 19 августа между президентом Трампом и лидерами Украины и Европы была сосредоточена на гарантиях безопасности. Что касается территории, президент Зеленский отверг то, что в прессе подавалось как российское предложение – вывести войска из части Донецкой области, которую Украина ещё контролирует, в обмен на заморозку Россией линии соприкосновения в Запорожье и Херсоне. Это было неприемлемо для Украины, и это вполне понятно – они не готовы отдавать территории, которые всё еще контролируют.
Однако это не означает, что в ходе дальнейших переговоров Украина не может согласиться на де-факто признание российского контроля над территориями, захваченными с февраля 2022 года, и даже 2014 года, без официального признания этих территорий российскими. Я считаю, что это вероятный исход переговорного процесса. Так что пространство для переговоров по территориальной проблеме есть.
Российское предложение я рассматриваю как начальный ход. Посмотрим, как всё развернётся. Но важно помнить, что территориальный вопрос тесно связан с вопросом гарантий безопасности – это взаимосвязанные вопросы, которые необходимо разрешить, чтобы закончить войну.
Александра Зубенко: Есть ли ясность относительно того, как могут быть реализованы гарантии безопасности со стороны США?
Томас Грэм: На данный момент обсуждения находятся на ранней стадии, поэтому краткий ответ – нет. Идеи высказываются разные. Собственное видение гарантий безопасности Москвы изложено в Стамбульском коммюнике весны 2022 года. В документе говорится о том, что несколько крупных стран, включая Россию, США и, возможно, других, должны гарантировать безопасность Украины с пониманием, что гарантии предполагают консенсус о применении военной силы для отражения любой агрессии против Украины.
Для украинцев это неприемлемо, поскольку они прежде всего боятся агрессии со стороны России, а не других стран. В последние дни в Европе обсуждали возможность размещения военных сил на территории Украины, возможно, при поддержке США в виде разведданных, воздушной поддержки и прочего. Кремль заявил, что это неприемлемо. Представитель МИД и Министр иностранных дел Сергей Лавров настоятельно подчеркнули это.
Поэтому это вопрос, требующий дальнейших серьёзных обсуждений между США, Европой, Украиной и, что важнее всего, между США и Россией. Это сложный вопрос, но не нерешаемый, многое зависит от хода переговоров в ближайшие месяцы.
Александра Зубенко: Как вы оцениваете роль европейской дипломатии до и после встречи в Вашингтоне? Кажется, динамика по территориальным вопросам несколько изменилась. До саммита европейские лидеры, такие как Макрон и Мерц, давали неоднозначные сигналы о том, что Украина может отказаться от Донецка, а после встречи они выглядели более уверенными. Какова ваша оценка?
Томас Грэм: Мнений много, но в целом сейчас признаётся, что Россия будет контролировать часть украинских территорий, международно-признанных в 1991 году. Россия, безусловно, продолжит контролировать Крым и часть Донбасса. Несмотря на прежние опасения европейских столиц относительно территориальных уступок, теперь принято считать, что, чтобы положить конец конфликту, Киеву, скорее всего, придётся пойти на территориальные компромиссы.
Скорее всего, это будет фактическое, но не юридическое признание российского контроля над некоторыми украинскими территориями. Европа продолжит помогать Украине укрепить свои позиции за столом переговоров. Но ни одна ключевая европейская столица не считает, что Украина либо имеет, либо будет иметь военные возможности вытеснить Россию из территорий, занятых за последние три с половиной года. И сами украинцы признают, что вернуть территории военным путем невозможно и потребуется дипломатический процесс, который займет годы.
Если резюмировать, украинцы стоят перед выбором между территориальной целостностью и сохранением суверенитета и независимости. В конце концов, я считаю, что украинцы отдадут приоритет суверенитету и независимости и для этого будут готовы пожертвовать частью территории.
Александра Зубенко: Одно из предложений России – участие Китая в качестве гаранта будущего мирного соглашения. Считаете ли вы, что Китай может подключиться к переговорам на каком-то этапе?
Томас Грэм: Китай в целом ведёт себя весьма сдержанно по украинскому конфликту. Он не дал сигналов, что готов активно продвигать завершение конфликта или играть значительную роль в гарантировании любого мирного договора в ближайшем будущем. Главный вопрос – какую роль Пекин захочет и будет готов сыграть в урегулировании конфликта и гарантиях будущего соглашения.
С точки зрения США администрация, вероятно, не против участия Китая, но серьёзно сомневается в готовности Пекина взять на себя конструктивную активную роль. Сейчас продолжаются сложные переговоры между Вашингтоном и Пекином, вероятно, часть которых касается Украины. Но пока мало оснований считать, что США уверены в готовности Китая сыграть значимую и позитивную роль в разрешении конфликта и гарантиях мира.
Александра Зубенко: Что касается европейских стран, желающих разместить войска в Украине в рамках гарантий безопасности – Британия и Франция заявили о намерении создать экспедиционный корпус. Некоторые европейские страны продолжают говорить о гарантиях НАТО. Эти заявления согласованы с Вашингтоном?
Томас Грэм: Согласно позиции Вашингтона, на территории Украины не будет миссии НАТО, и гарантий со стороны НАТО тоже не будет. Однако некоторые страны НАТО, такие как Великобритания и Франция, выразили готовность направить свои войска на Украину, чтобы сдержать Россию. Для этого им требуется американская поддержка – разведка, авиация и прочее для обеспечения безопасность своих сил.
Вашингтон хорошо понимает, что для Москвы миссия НАТО в Украине – красная линия и одна из коренных причин конфликта, о которых неоднократно говорил президент Путин. Поэтому любые гарантии безопасности должны предоставляться вне формата НАТО, даже если некоторые страны НАТО будут участвовать.
Александра Зубенко: Что касается экономического сотрудничества России и США, одного из основных вопросов повестки саммита на Аляске, не было заключено экономических соглашений, но ходили слухи о возможных поставках российской нефти в США. Считаете ли вы, что экономическое сотрудничество в интересах США?
Томас Грэм: Крупное коммерческое сотрудничество не происходит вне геополитического контекста. Безусловно, американские компании интересовались инвестициями и работой в России и раньше [прим.ред. – до февраля 2022 года], многие получали существенную прибыль. Мотивация прибыли сохраняется, но с учетом событий последних лет компании стали осторожнее. Нет уверенности в том, как российское и американское правительства будут относиться к таким инвестициям в долгосрочной перспективе.
Что касается крупных проектов в энергетике, космосе, развитии Арктики, включая Северный морской путь, есть значительные коммерческие возможности, которые приносят геополитические выгоды обеим странам.
Но политическая реальность в Вашингтоне такова, что крупные экономические сделки невозможны без прогресса в урегулировании украинского конфликта. Москва хотела бы отделить коммерческие вопросы от конфликта, но Вашингтон в настоящий момент это не поддержит.
Александра Зубенко: Наконец, от чего будет зависеть успех мирного процесса? От сговорчивости Украины? Гибкости России? Кто будет ключевым игроком?
Томас Грэм: Успех зависит от всех сторон. В конечном итоге, надо найти формулу, которая удовлетворит минимальные запросы в сфере безопасности и России, и Украины.
Данные переговоры являются сложными и вовлекают многие страны и державы. Поддержание и ускорение диалога между Вашингтоном и Москвой критически важно – не только по Украине, но и по вопросам европейской безопасности и стратегической стабильности.
Будут обсуждаться и другие вопросы: обмен пленными, управление отношениями по линии соприкосновения. Эти вопросы должны обсуждать Москва и Киев на двухсторонней основе. Европейские страны будут вовлечены в дискуссии по вопросам европейской безопасности.
Я бы не стал выделять одну страну как главное препятствие. Все страны будут отстаивать свои национальные интересы, что вполне нормальная ситуация для международных отношений.
Задача лидеров, особенно США – разработать формулу, удовлетворяющую минимальные потребности всех сторон. Активное участие США, серьёзный диалог с Москвой, Киевом и европейскими союзниками крайне важны. Это не произойдёт быстро, вероятно, потребуется несколько месяцев для достижения рамочного соглашения.
Но главное – процесс начался. С весны 2022 года мы впервые видим реальную возможность серьёзных переговоров, которые могут привести к разрешению конфликта и решить более широкие вопросы европейской безопасности.
Это позитивный знак. Нужно сохранить этот импульс, многое зависит от решений, которые будут приниматься в Вашингтоне, Москве и Киеве в ближайшие дни.
Ключевые слова: Россия; США; Украина; НАТО
RUF
E16/SHAH – 25/08/26
